Джош наклонил ко мне голову, наклоняясь вперед на скамейке и кладя руки на колени.
— Как это вообще получилось?
— Моя мама, — прошептала я, и их взгляды обострились.
Я вздохнула и осторожно откинулась на спинку стула.
— Моя мама всегда говорила мне держать ее под замком, вы все это знаете. Я сдерживала это обещание с тех пор, как дала его ей. Магия была заперта так глубоко внутри меня, что я просто думала, что никогда больше этого не почувствую. В первый раз я почувствовала это, когда мне было около шести, и с тех пор я ничего не чувствовала, и меня это устраивало. Потом Джози и Дэнни были убиты, — я сделала паузу, пытаясь сдержать слезы, выступившие на глазах, и прерывисто вздохнула. — Когда они умерли и Кейд разорвал нашу связь, это было слишком. Боль, гнев, потеря, беспомощность — все это захлестнуло меня, и я почувствовала вспышку своей силы. Она была там, готовая к тому, чтобы ее призвали, и я это сделала. Я пообещала, что никогда не раскрою ее, и это обещание всегда сдерживало меня, потому что это было последнее, что я дала своей маме, но потом я почувствовала ее.
Их глаза расширились от шока, и я шмыгнула носом, вытирая слезу, которая скатилась из моего глаза.
Качая головой, я вздохнула.
— Это безумие, да? На протяжении многих лет я ощущала странные прикосновения, похожие на фантомы. Я думала, что это только мне кажется, или, может быть, земля приветствует меня, поскольку мне кажется, что иногда она так и делает. Когда мы отправились в Мертвые Земли, это был первый раз, когда я почувствовала это так сильно и приняла. Это было странно, но я почувствовала потребность приветствовать это. Потом это повторялось снова и снова, и это просто стало нормой и утешением. В этих прикосновениях не было злого умысла. Только когда мы оказались в большом зале Волворна, она подошла ко мне, сказав, что все в порядке и мне нужно расслабиться. Она сказала мне, что отдает мне последнюю частичку себя, и освободила меня от обещания, сказав быть сильной. Я была так напугана, — я засмеялась, но смех был пустым. — Я была так напугана тем, что произойдет, если я раскрою это, но также и потому, что знала, что это раскроет и Дариуса. Глупо, я знаю, — выдавила я, наблюдая, как пламя пожирало дрова в камине, пока остальные напряглись. — Почему меня должно волновать то, что Дариус наследник Казье? Но два Наследника под одной крышей говорили о катастрофе из исторических текстов, даже Чарльз знает это. Но у меня не было выбора, и я сказала об этом Дариусу, и что я не могла позволить им забрать кого-то еще. Поэтому я отпустила, и это было похоже на то, что оковы, которые я наложила на себя, упали, и я почувствовала, как появились мои метки, когда ко мне пришла моя сила, — я сжала руки на коленях. — Но даже все это было напрасно. Кейд всё ещё у них.
— Так было задумано, дитя Захарисс, — голос Беллдейм оглушил комнату, и наши головы повернулись к двери.
Она стоит рядом с Анной и смотрела на меня с чем-то похожим на сочувствие в своих фиалковых глазах.
Я судорожно сглотнула, когда она подошла, ее шаги замедлились, когда она села на стул напротив меня. Она прислонила свою палку к камину, свет все еще горел на ее верхушке, когда Анна села рядом с Себастьяном на скамейку. Я посмотрела на Беллдейм, рассматривая кости, свисающие с ее шеи, и гадала, от кого они. На ней также туника, темные льняные брюки и легкая меховая шаль, наброшенная на плечи. Она устроилась поудобнее на своем сиденье и посмотрела на меня, сложив морщинистые руки на коленях. Некоторое время мы смотрели друг на друга настороженно, оценивающе, но, как ни странно, это не вызывало дискомфорта.
Потом она выбила из меня все дерьмо.
— Я знала твою мать.
Я вздрогнула, села прямо, шипя от жжения, пробегающего по спине.
— Осторожнее, — отчитала Анна, но я смотрела только на старую ведьму передо мной.
— Ч-что? — я заикалась, мои руки крепко сжали подлокотники.
— Я знала твою мать, — тихо повторила она. — Она много раз навещала меня, особенно в юности.
Она хихикнула, а я просто посмотрела на нее, открыв рот. Мама приезжала сюда, когда была моложе? Она знала кровных ведьм?
Я покачала головой, пытаясь осмыслить то, что она мне говорила.
— Как? — спросила я в конце концов.
Она улыбнулась, морщины на ее лице стали еще заметнее.
— Ты знаешь, почему мы, кровные ведьмы, здесь не вступаем в союз с Высшими и никогда не вступали? — я покачала головой. — Это потому, что наш единственный союз — с Богами.
Я моргнула.
— Какого хрена, — сказал Джош, и остальные согласились с ним, включая меня.
Я повернулась к Анне.
— Ты знала?
Ее взгляд настороженный, но в конце концов она кивнула.
— Мы всегда следовали волчьим Богам, хотя и являемся ведьмами. В нашей истории сказано, что ваши Боги и Кровные Ведьмы, заключали договор на протяжении тысяч поколений.
Она неловко переминалась с ноги на ногу, потеребила прядь своих рыжих волос и накрутила ее на пальцы.
— Когда мы говорили о том, что я Наследница, ты боялась меня, опасалась того, на что я способна, — обвинила я, и она опустила голову.
— Я могу быть с твоими Богами, но Наследники? — Анна вздохнула. — Ты слышишь разные вещи в землях, страшные истории о том, как они бродят по землям и пожирают твою душу, если ты поступаешь с ними неправильно. До того, как я приехала в Эридиан, я постоянно слышала это в Алисеоне, люди говорили: «Если ты скрестишь руки с Наследником, ты будешь жить в отчаянии». Думаю, услышав это так много раз, я подумала, что это правда, но я знаю, что ты не такая, — выпалила она. — Это был просто шок, узнать, что ты Наследница Захарисс. Мне жаль.
— Глупая девчонка, — бросила на нее Беллдэйм, но я могла понять, почему она могла так думать, хотя меня и бесило то, что жители Врохкарии думали о Наследниках.
Я знала, что репутация Наследника была плохой из-за того, что Высшие извергали свой яд в умы своих последователей. Слышать это от Анны еще больнее, но, тем не менее, я приняла ее извинения.
Я повернулась к Беллдейм.
— Как я могла не знать об этом союзе между кровными ведьмами и Богами?
— Это держалось в секрете, дитя, — ответила она. — Только мы, Высшие, и твои Боги знаем. До сих пор.
— Зачем держать это в секрете? Я думала, мама научила меня всему, что я должна была знать о наших Богах и Наследниках? Как многого я не знаю?
Она качнула головой, печаль разлилась по ее лицу.
— Ты была молода, и время, чтобы рассказать тебе все, что тебе нужно было знать, было на исходе.
От ее слов у меня по спине пробежали мурашки.
— Что ты имеешь в виду? — я говорила тихо, не уверенная, хотела ли я знать или нет.
Печаль вспыхнула в ее глазах, когда она посмотрела на меня.
— Твоя мама знала, что ее время придет, знала, что Высшие в конце концов доберутся и до нее. Она была своего рода провидицей, в чем заключалась ее уникальная сила, подаренная Захарисс. Она знала, что ее время на исходе, однажды ночью она увидела, что жизни ее и твоего отца подходят к концу. Она пришла навестить меня как раз перед твоим седьмым днем рождения.
Мое сердце бешено заколотилось в груди.
— Она знала, что они с папой умрут до моего дня рождения?
Беллдейм кивнула, и воспоминание о том, как папа подарил мне нож, а маме — ее любимые цветы за несколько дней до моего дня рождения, вспыхнуло в моей голове.