— Как гласит наша история, наследники полностью вступают в свои права только по достижении восемнадцати лет, так откуда кому-то знать, что они отмечены как Наследники еще в утробе матери? Как кто-то вообще мог это знать?
Он пожал плечами.
— Ты только что сказал, что тебе было шестнадцать, когда ты узнал, что ты Наследник, так что я не уверен, но это то, что известно из нашей истории. Увы, проблема в том, что теперь, когда ты Наследник Казье, люди говорят о тебе и боятся тебя больше, чем когда-либо. Я думаю, тебе нужно подумать о том, чтобы обзавестись потомством.
Что?
— Почему? — выдавил я, делая размеренный вдох. — Какого хрена мне об этом думать?
— В конце концов, тебе понадобится отпрыск, чтобы продолжить свой род. Кроме того, можно легко предложить спаривание по договоренности, если у тебя нет желания искать подходящую пару самостоятельно, или подумай о том, чтобы взять Ласандрею, когда мы ее найдем, — он задумчиво наклонил голову. — Твоего отца здесь нет, поэтому я считаю своим долгом поговорить с тобой об этом. Маис могла бы быть хорошим кандидатом.
У меня свело челюсть, когда я посмотрел на него.
— Я не спариваюсь и не произвожу на свет ребенка, особенно с Маис. Просто потому, что я Наследник, это ничего не меняет в моем взгляде на это.
— Тебе нужно создать потомство, и оно будет таким же мощным, как и ты, — его глаза заблестели, и я сжал руки в кулаки. — Нам нужны более сильные волки, если мы хотим иметь хоть какой-то шанс победить рогуров. Кто знает, когда мы найдем Ласандрею, если ты решишь спариться с ней. На данный момент ты можешь произвести на свет несколько щенков по договоренности, а когда мы захватим Ласандрею, ты сможешь произвести на свет несколько щенков и вместе с ней, сильных.
— Мне похуй, я не собираюсь заводить щенков, ни с ней, ни с кем-либо еще, конец обсуждению.
Почему он так сильно этого хотел?
— Производить больше щенков — значит просто кормить больше ртов, а люди и так достаточно страдают.
Чарльз свирепо посмотрел на меня.
— Я Высший лорд Врохкарии, это моя единственная просьба к тебе. Я легко могу воспользоваться правом посадить тебя на трон Высшего. Ты застрянешь в этом замке, занимаясь бумажной работой и присутствуя на совещаниях, в то время как кто-то другой станет Альфой Элиты и будет убивать рогуров, которым ты поклялся отомстить за смерть своей семьи. Не заставляй меня настаивать на этом, или ты хочешь, чтобы твои люди были наказаны?
Его доминирование излилось из него и обрушилось прямо на меня, и я стиснул зубы, когда он посмотрел на меня.
Мой взгляд оставался прикованным к его, когда мой собственный вышел на поверхность, удерживая его от воздействия на меня.
— Прекрати вешать мне на уши эту чушь о Высших. С меня хватит этого дерьма.
— Ты не оставляешь мне выбора. Ты знаешь, что я могу заставить тебя стать Высшим, — он откинулся на спинку стула, его окружала атмосфера самодовольства.
Мой взгляд смертоносен, Дракс приблизился к моим глазам. Кем, черт возьми, он себя возомнил?
— Если ты попытаешься заставить меня, — прорычал я, звук исходил из глубины моей груди. — Ты пожалеешь о том, что случилось. Я здесь только из-за обещания, которое я дал своему отцу, это единственная причина, по которой я принимаю твои просьбы. Я не хочу быть Высшим, поэтому я стал полезен тебе в других отношениях, намного полезнее. Но я устал от того, что ты держишь это дерьмо у меня над головой.
Я почувствовал, как появились отметины Наследника, пульсирующие от моей ярости, когда они ползли вверх по моей шее. Он посмотрел на них с любопытством и блеском в глазах.
— Никогда больше не угрожай мне этим дерьмом. Я не хочу и не стремлюсь быть Высшим, есть более важные вещи, которые мне нужно делать.
— Ты сделаешь так, как тебя попросили! — прорычал он, теряя свое спокойствие, а я просто продолжал смотреть, не обращая внимания на его вспышку гнева.
С тех пор как Рея сбежала, он стал неуправляемым, быстрее впадая в гнев, его навязчивая идея найти ее захватила его повседневную жизнь, выкрикивая приказы вернуть ее в Волворн.
— Ситуация во Врохкарии ужасная, у нас Наследница-предатель в бегах, люди восстают все яростнее, рогуры неистовствуют и их число растет, убивая все больше моих людей. Ты, — зарычал он на меня, и я еще сильнее откинулся на спинку стула. — Поскольку наследник Казье усугубил эти проблемы, ты должен это исправить. Почему бы тебе не выполнить простую задачу по созданию мощной линии, которая поможет обеспечить безопасность Врохкарии в будущем? Ласандрия — симпатичная девушка, тебе не составит труда снова лечь с ней в постель, нет?
Я напрягаюсь. Снова? Откуда он знал о первом разе?
— Мэйз сказала мне, что была очень увлечена тобой, когда увидела вас вместе, она не могла держать свои руки при себе.
Это я не мог держать свои руки при себе.
— Это была хорошая тактика, чтобы заставить ее поддаться твоему обаянию и вмешаться в ее жизнь.
— Я вижу, Мэйз была разговорчивой, — ей повезёт, если в следующий раз, когда я увижу ее, я не сверну ей шею. — Я сомневаюсь, что Рея ляжет со мной в любом случае, так что не имеет значения, хочу я этого или нет.
— Это неважно. У нее не будет выбора, ее поймают, и она будет слаба. Это меньшее, что она может сделать за то, что она сделала, — он говорил это так небрежно, без сомнения в голосе.
Я замер и наклонил голову, прежде чем застыл в смертельной неподвижности.
— Я не буду насиловать ее, что бы она ни сделала, — отвращение охватило меня при этой мысли.
Он усмехнулся, глядя мне прямо в глаза, в них вспыхнул безумный взгляд.
— Ерунда, она бы все равно этого захотела. Такие женщины всегда так делают, а потом кричат "волчица". Либо ты вместе с ней произведешь на свет Наследника, который поможет обеспечить Врохкарии безопасное будущее, либо это сделаю я.
— Ты бы изнасиловал ее? — я медленно встал, низко рыча, когда Дракс обнажил зубы внутри меня.
Он, черт возьми, не прикоснётся к ней.
— Я сделаю то, что нужно сделать для Врохкарии, — сказал он, сложив руки на столе перед собой. — Теперь, должен ли я распорядиться, чтобы твои люди были наказаны, или ты будешь делать то, что тебе сказано? Вскоре у меня назначена еще одна встреча с Альфой Кристофером, которая не может ждать.
Я резко развернулся, распахнул дверь и вышел из комнаты, прежде чем оторвал бы его гребаную башку и устроил войну. Я едва мог контролировать ярость, закипающую во мне при одной мысли о том, что он прикоснулся бы к ней таким образом, овладел бы ее телом, как будто у него было на это гребаное право, быть внутри нее так же, как и я. Рыча, я в ярости понесся по коридору, пока мои братья разглядывали отметины, ползущие вверх по моей шее, пульсирующие от моего гнева. Мне должно быть все равно. Я должен был бы пожелать ей выместить всю боль, даже если что-то во всей этой ситуации казалось неправильным, но я ничего не мог поделать с собственническим чувством, которое нарастало во мне при мысли о том, что кто-то прикоснётся к ней.
Кто-то другой, кроме меня.
Может, мы и враги, но мы оба не могли отрицать притяжения, которое испытывали друг к другу. Я чувствовал это, и она тоже, и это стало сильнее с тех пор, как я восстановил свои воспоминания. Мы связаны как Наследники, и какая-то инстинктивная часть меня хотела вспомнить, что она единственный человек во всей Врохкарии, который может утихомирить мой гнев по отношению к ней. Потом я вспомнил своих родителей и младшую сестру, и ярость захлестнула меня, я захотел разорвать ее на части, но все еще знал, что не мог.