— И почему ты хочешь переделать ее?
— Потому что я бы убрала те части, которые заставляют меня спотыкаться при ходьбе, которые давят на меня под валунами и топят в его самых темных глубинах.
Я не знала, почему я сказала ему это, но слова все равно вырывались из меня.
Он медленно качнул головой.
— Не думаю, что тебе нужно это делать.
— Почему нет? — спросила я, хмуря брови.
— Тебе не нужно переделывать свою душу, маленький волчонок, все, что тебе нужно сделать, это завоевать ее. Когда ты сделаешь это, и это будет когда, Рея, у тебя будет дом с фундаментом, а не палатка, которую может сдуть в любой момент. Благодаря этому ты станешь сильнее, чем была, но никогда не забудешь, с чего начинала и как далеко продвинулась.
Он повернулся ко мне, и я не смогла отодвинуться, исчезнуть из поля его зрения, поскольку все сводилось к нему, к его словам.
— Когда ты сделаешь это, ты будешь сиять больше, чем сейчас. Страны тоже узнают об этом, и они почувствуют твой гнев, но они также почувствуют твое сердце.
Он прижался своим носом к моему, действие слишком быстрое, чтобы я могла уклониться.
— Я мог бы проложить тропинку, чтобы ты больше не спотыкалась, несла свой вес и была уверена, что остаешься на свету.
Он оглянулся на меня с легкой улыбкой на лице, той, что беззащитна, свободна.
— Но тебе не нужно, чтобы я делал это за тебя, Рея, ты можешь сделать это сама. Хотя я помогу тебе, хочешь ты этого или нет.
Он повернулся и направился обратно к дверям, прежде чем я успела ответить.
— Пойдем, пора спать, — бросил он через плечо.
Я осталась на месте и поднесла пальцы к носу, чувствуя покалывание. В груди у меня потеплело от его слов, а сердце разрывалось от желания поверить ему, хотя бы на мгновение, поверить, что, возможно, мы смогли бы простить то, что сделали оба.
Я солгала, я убила нескольких его людей, я спрятала Сару, и еще больше людей погибло из-за того, что некоторых представителей Элиты не было рядом, чтобы помочь с рогурами.
Он отвел нас к Высшим, нарушил нашу клятву и выпорол меня.
Такое чувство, что между нами столько всего висело, и в моменты нежности мы ненадолго забывались. Мы оба знали, что безмолвные слова об этом беспорядке, повисшем между нами, о гневе и предательстве скоро выплеснутся наружу.
И я не уверена, что с нами стало бы в конце этого.
— Я не устала, — в конце концов сказала я ему.
— Плевать, в постель.
Фу, невыносимый засранец.
Двадцать Два
Дариус
— Заведи свою доминирующую ногу себе за спину, чтобы усилить удар, используй всю руку, когда размахиваешь клинком, это продолжение тебя, а не аксессуар! — я закричал мужчинам из Элиты, когда они сражались друг с другом.
Тренировочный двор находился с другой стороны западного крыла. Это большая площадь, огороженная забором, с мягким грунтовым покрытием на случай падения. Летнее солнце припекало их обнаженные спины, из порезов и нескольких неглубоких ран сочилась кровь, когда мы начали наш четвертый час тренировки.
— Ты строг с ними, даже больше, чем обычно, — сказал Лео, когда я подошел к забору, который шел по периметру.
Я пожал плечами.
— Грядет война.
Я сложил руки на груди и прислонился к забору, наблюдая.
Он вздохнул.
— Это не то, чего я ожидал. Отбиваться от рогуров и войны с Высшими.
— Я тоже, но мы не можем позволить этому продолжаться. Не после того, что было скрыто от нас прямо на наших глазах.
— Нет, — серьезно сказал он. — Я не могу не думать обо всех тех случаях, когда мы выполняли приказы, уничтожали существ и задавались вопросом, действительно ли они искали Наследника в то время.
— На подобные вопросы, вероятно, никогда не получишь ответа, ты сведешь себя с ума.
Он проворчал.
— Еще раз! — я приказал, когда они закончили.
Лео посмеивался.
— От тех, кто тебя боится, не будет толку в бою, не говоря уже о войне.
— Они думают, что, поскольку я Наследник, я опасен для них? Смешно.
— Ты всегда был таким.
— Ни в коем случае не так, как они думают обо мне сейчас, — вздохнул я.
Я не мог допустить, чтобы они боялись меня из-за того, кем я был. Я изо всех сил старался на тренировках, но это только для того, чтобы помочь спасти их жизни. Теперь они думали, что я собирался свернуть им шеи без всякой мысли или причины.
— Они одумаются, — сказал Лео, смеясь, когда Маверик выбил ноги из-под мужчины. Он тот, кто держал оборону, когда меня и моих братьев нет дома. — С каждым разом он становится лучше.
— Я тренировал его.
Лео толкнул меня в плечо.
— Самоуверенный ублюдок.
Я пожал плечами.
— Большинство остальных следуют его примеру и не описываются, когда ты рядом, — хихикнул он.
— У меня не может быть мужчин, которым я не могу доверять, особенно сейчас.
Он кивнул.
— Мы их проверяем?
— Да. Мне нужны имена всех, кто связан с Высшими, или их семьи связаны с Высшими, неважно, насколько мало. Мы не можем вечно прятать Рею и ее стаю. Им также нужно тренироваться, и я должен быть уверен, что Элита последует за мной, как и должно быть, а не за Высшими.
— Я начну с остальных, — он полез в карман. — Еще одно письмо для тебя.
Я увидел на нем печать и тут же покачал головой, давая ему понять, чтобы он выбросил его.
Лео на секунду замер.
— Выкладывай, — сказал я, поворачиваясь к нему лицом и скрещивая руки на груди.
Он вздохнул, проводя рукой по волосам.
— Вы двое налаживаете отношения?
— Тебя это не касается,
— Давай, брат, — раздраженно сказал он.
Я повернулся и посмотрел на своих людей.
— Я не знаю, как исправить положение. Как я могу когда-нибудь исправить то, что я сделал? Я все еще зол на нее, на ее ложь. Но мои действия и ее не так просты. У нас обоих были на то причины, и я не уверен, что мы оба готовы их услышать, хотя ее причины довольно очевидны.
— Ты сказал ей, почему не ослушался приказа Чарльза?
— Нет, — проворчал я.
— Она может передумать...
— Мои причины не имеют значения, почему я сделал то, что сделал, брат. Для этого слишком поздно. Это непростительно.
— Ты слишком строг к себе, — пробормотал он. — Ты оказался в безвыходной ситуации.
— Это тоже не имеет значения, — я направился к своим людям. — Давай пока сосредоточимся на том, чтобы избавиться от предателей.
Я услышал, как он вздохнул, прежде чем ушел.
Я глубоко вдохнул и выдохнул, сжимая руки, прежде чем отпустил их.
— Маверик, — позвал я.
Он повернул голову в мою сторону и подошел ко мне.
— Да, Альфа, — его грудь вздымалась от глубокого дыхания, с него капал пот.
— Хорошая работа, ты стал еще лучше, — он опустил голову в знак благодарности. — Я знаю, что ты предан Элите и никому другому.
Он нахмурил брови.
— Конечно.
— У тебя есть на примете еще какие-нибудь люди, которых преданы?
Мгновение он смотрел на меня.
— Что-то надвигается, не так ли?
— Кое-что, к чему мы все не были готовы, так что ответь на мой вопрос.
Он кивнул.
— У меня есть несколько на примете, но ничего существенного.
— Это только начало.
