— Сначала нет, но я подозревал, — сказал он, и я выдохнула. — Я понял это, когда ты попросила меня защитить твою семью в пещере. Хотя в то время я еще не знал, что являлся Наследником, я просто... знал. Чувствовал, что ты одна из них.
И все же он все еще не выдал меня, я выдала себя. Почему?
— А это? — спросила я, проводя рукой по центру предплечья.
Мои пальцы впились в кожу, я не хотела, чтобы он отвечал, но я должна знать.
Дариус посмотрел на меня, туда, где находилась моя рука, и что-то вспыхнуло в его взгляде, прежде чем он начал ходить дольше.
— Я знал? — спросил он, но я думала, что он обращался больше к себя, потому что его кулаки сжались. — Я не знал, пока ты не сказала.
Мои глаза ненадолго закрылись, и что-то вроде облегчения наполнило меня, что, по крайней мере, он не знал. Лучше от этого не стало, но и хуже тоже. Руна легла внутри меня, положив голову на лапы, но я почувствовала ее беспокойство, чувствовала ее напряжение.
— Имело бы это какое-нибудь значение, если бы ты знал? — спросила я вслух, и Дариус остановился, поворачиваясь ко мне лицом. — Ты бы все равно сделал то, что сделал?
Он судорожно сглотнул и на мгновение задумался, затем качнул головой.
— Я не знаю.
Мое сердце упало, и я кивнула, издеваясь.
— Конечно, ты не знаешь. Ты Альфа Элиты, псов Высших, и ничто другое не имеет значения, кроме этого.
Он провел рукой по волосам.
— Рея...
— Я бы никогда не сделала того, что ты сделал со мной, зная это. Мне требуется меньше секунды, чтобы осознать это, но тебе? — я откинула голову назад, во мне нарастал гнев. — Ты не знаешь.
Я положила руки на бедра, из меня вырвалось рычание. мне больно больше, чем я должна была бы позволить, и мое сердце больше не могло биться прямо сейчас.
— Я...
— Пошел ты, — выдохнула я, а затем вскинула к нему голову. — Черт. Ты.
Я подошла к нему и едва осознала, что он отпустил меня, а затем ударила его. Била его везде, где только могла. По лицу, груди, ногам, ступням, животу. Я била и пинала, царапалась и давала пощечины и не останавливалась. Кричала на него, рычала, ненавидела себя за то, что чувствовала себя такой грубой и открытой, и все же факт оставался фактом.
Он не знал, повлияло ли это на его решения.
Боги действительно сделали неправильный выбор.
Боги — лжецы.
Я не хотела этого. Я не хотела этого. Я не хотела этого!
Чьи-то руки схватили меня за запястья, а затем прижали к твердому телу. Мое дыхание выравнивалось тяжелыми хрипами, когда я боролась, желая вырваться, и мне больно.
Мы опустились на землю, и я приземлилась на него сверху, и знала, что он, блядь, позволил себя уложить. Это разозлило меня еще больше. Недолго думая, я выхватила из сапога нож и в следующий миг приставила его к его шее. Я посмотрела вниз на Дариуса, и он даже не вздрогнул, даже не пытался пошевелиться, его руки безвольно лежали по бокам. Я вонзила нож глубже и наблюдала, как образовывались капельки крови, стекающие по его шее.
— Как ты мог сказать, что не знаешь? — прошептала я ему, и, к моему ужасу, слезы подступили к моим глазам.
— Тогда я был слишком зол после того, что увидел в кристалле, слишком ослеплен. Я не знаю, имело ли бы это значение в тот момент, когда все, что я чувствовал — это ярость.
Мои пальцы сжались на рукояти.
— Ты выпорол меня, — сказала я. — Ты... — я задохнулась. — Ты выпорол меня.
Он стал расплывчатым, когда я вспомнила этот момент. Боль, предательство, каждый порез, каждый удар — я чувствовала все это так, как будто я все еще была там, стоя на коленях на холодном полу перед Высшими, когда он это делал.
Он на мгновение закрыл глаза.
— Я тебя выпорол, — ответил он тихим голосом.
Я склонила голову, когда он, наконец, произнес это вслух. Ни разу за все это время он не сказал мне этих слов.
— Прости меня, волчонок.
— Нет, тебе не жаль.
Другая моя рука потянулась к его груди, пальцы впились в него, пока мое тело сотрясалось.
— Лжец.
— Прости, — повторил он.
Я покачала головой. Его рука двинулась, и он медленно взял меня за подбородок, прежде чем поднял мою голову.
— Я сожалею о том, что сделал с тобой. Ты никогда не узнаешь, насколько глубоко это сожаление, моя боль, зная, что я сделал это с тобой. Я оторвал твою плоть от спины. От тебя. От моей Вихнарн.
Из меня вырвался всхлип, и я зажмурилась. Я хотела, чтобы он признал, что натворил, и извинился за это, чтобы показать мне, что он о чем-то сожалел. Но я даже не знала, достаточно ли этого. Смогла бы я двигаться дальше. Моя рука, держащая нож, заставила мои глаза открыться, и я наткнулась на него.
— Что я за мужчина, чтобы так поступать? — пробормотал Дариус. — Как ты можешь даже смотреть на меня иногда, как ты все еще можешь впускать меня в свое тело? — он засмеялся про себя. — И я пользуюсь нашей связью, потому что хочу тебя. Ты знаешь, что хочу, и все равно позволяешь мне, — вздохнул он. — И даже сейчас? Ты делаешь не то, что должна делать, и не вонзишь этот нож мне в горло.
— Я должна, — захныкала я, слеза побежала по моему лицу.
Я должна это сделать, покончить с этим здесь и сейчас.
— Ты должна, — согласился он. — Сделай это.
— Что? — задохнулась я.
— Сделай это. Твоя месть, твое правосудие, кровь, которой я тебе обязан. Забери. Это.
— Это не...
— Забери. Это.
Он рычит, освобождая свое доминирование, и я ахнула, моя рука, которая была на его груди, теперь переместилась к его шее. Я схватила его за руку, удерживая его взгляд.
Он не напуган, в его глазах нет ни малейшего колебания, поскольку я могла бы в буквальном смысле убить его, здесь и сейчас.
Освободиться от него, от нас.
Он потянул меня за запястье, и нож погрузился глубже в его кожу. Я издала панический звук, чувствуя тошноту в животе, когда убрала нож, высоко подняв его. Моя грудь вздымалась, мое тело дрожало, и я знала, что мои глаза дикие, растерянные и неуверенные.
— Сколько ты прочитал в этой книге? — спросила я.
— Столько, сколько мог, пока ты не появилась.
Ублюдок.
— Тебе не нужно было это читать, там не было ничего, что имело бы для тебя значение.
— Речь идет о твоей жизни, ничто другое не имеет для меня большего значения, чем это.
На мгновение я запнулась.
— Ты все равно не имел права.
— Когда дело касается тебя, правильное и неправильное не имеет значения, — легко сказал он.
Я зарычала и опустила нож. Дариус не смотрел никуда, кроме меня, когда нож легко прошел сквозь плоть. Дариус поморщился, но в остальном вообще не двигался.
Слезы капали с моего подбородка.
— Как ты можешь так поступать со мной, — шепчу я, качая головой. — Не только… ты не только знал, что я Наследница, но и не знаешь, что бы ты сделал, если бы узнал, кто мы такие. Ты продолжаешь обманывать мое доверие, желая узнать обо мне кое-что без моего разрешения, — я икнула, мой желудок свело. — Что я такого сделала, чтобы заслужить это? — я закричала, крутя нож. — Я ничего не делала, но старалась изо всех сил, пыталась спасти других, ставила себя на последнее место!
Дариус хмыкнул, его руки поднялись, чтобы опуститься на мои бедра. Он нежно сжал их, его большой палец потирал меня взад-вперед. Ни разу он не попытался отобрать у меня нож, ни разу не попытался оттолкнуть меня от себя.