Ночь нагоняла его. Но он все равно успевал.
Скоро он будет свободен.
Будет свободен.
Не верилось…
Перед механиком светился небольшой черно-белый экран, дающий вид на канатную дорогу с вершины горы. Вероятно, камера была установлена на одной из последних мачт.
— Везучая сволочь, этот ваш напарник, — проворчал механик, не глядя на Крайчека.
— Он скоро будет на вершине? — спросил Крайчек напряженно.
— Через минуту. Вот, его уже видно…
Вагончик быстро всплывал из-под обрыва и рос в размерах. Вот уже можно различить черты лица в бледном пятне, прилипшем изнутри к темном стеклу…
Что же делать?..
Крайчек отступил на шаг, быстро достал пистолет и ударил механика рукояткой в затылок. Тот поднялся, повернулся, посмотрел на агента умирающим взглядом и неловко повалился под пульт. Крайчек перегнулся через тело, стараясь его не касаться, дотянулся до тумблера — и выключил ток.
Гудение мотора медленно затихло.
Вагончик повис в нескольких метрах от мачты, покачиваясь из стороны в сторону.
«Эй, что происходит?» — раздалось из динамика.
Крайчек молчал.
«Крайчек, где ты? Этот ублюдок все-таки вырубил ток? Что там у вас творится?» Крайчек отвернулся от экрана. Где-то тут наверняка должен быть телефон…
Не дождавшись ответа, Молдер принялся изучать обстановку. Выбраться на подножку и постараться допрыгнуть до мачгы… нет, безумие. Слишком далеко. Вниз?.. еще дальше. Должна бы, по идее, быть веревка или веревочный трап… но нет, в рундуке валялось какое-то пропитанное засохшей краской тряпье.
Ну да, они же не готовили вагон к работе, до зимы жить и жить…
Имелся еще один выход: люк в потолке.
К нему вела легкая складная лестница. Если выбраться, а потом по тросу на руках — до мачты…
Вот это было реально. Трудновато, конечно, но вполне посильно.
Молдер открыл люк, и его обдало не сильным, но ледяным пронизывающим ветром.
Крыша вагона необыкновенно скользкая — словно побывала под дождем. Небо было безоблачным, но туманным.
Придерживаясь за пилон, которым вагончик крепился к тросу, Молдер осмотрелся по сторонам. Может быть, все-таки прыгнуть? Хорошо оттолкнуться и… Нет. Не смей. Ты ей нужен живым.
К пилону были приварены скобы: не очень удобная, но все-таки лестница. Он забрался по ней наверх, взялся за холодный скользкий трос…
Крайчек говорил по телефону.
— Я его остановил. Он в вагоне подвесной дороги. Висит. Никуда не денется. Да. Хорошо, жду…
Потом он оглянулся и увидел на экране Молдера, карабкающегося по тросу к мачте.
Ну, ладно…
Крайчек бросился к пульту и включил мотор.
Когда мачта поплыла Моддеру навстречу, он понял, что это смерть. Сейчас его руки размолотит между тросом и роликами… Он разжал пальцы — почти непроизвольно.
Слава Богу, под ногами оказалась не пустота, а все еще крыша вагона, хотя и самыйсамый ее край… Молдер все же сорвался вниз, но уцепился за какой-то выступ и повис. Сейчас размажет о мачту… нет, обошлось. Вагончик медленно катился мимо мачты. Молдер судорожно подтянулся, закинул ногу на крышу, влез. Так надежнее. Теперь — в люк.
Несколько секунд спустя внизу показалась крыша какого-то строения, а за ней — бетонный настил перрона…
Поезд прибыл на конечную станцию.
Крайчек в досаде плюнул. Потом наклонился над механиком, потрогал пульс на шее.
Пульс не прощупывался.
Перестарался, дурак…
Надо было куда-то пристроить тело. И придумать более или менее правдоподобную легенду.
А потом — ждать. Опять ждать.
Вершина горы Скайленд
17 августа 1994 22 час. 15 мин.
Ночь наступила в мгновение ока; да тут еще сгустившийся внезапно промозглый туман, похожий уже и не на туман даже, а на дождевое облако.
Наверное, это и было облако.
Ветер, гак завывавший на склоне, на вершине почти не ощущался, и это, можно сказать, спасало: в воздухе висела смесь водяной пыли и тончайших ледяных кристаллов. Если вдруг еще подует ветер, то вполне можно будет замерзнуть насмерть за какие-то полчаса-час.
Брошенную машину Молдер нашел в этом туманном сумраке не без труда. Сначала он увидел размытые красные пятна в тумане, среди деревьев, и понял, что это габаритные огни…
Машина казалась мертвой глыбой. Багажник был раскрыт настежь — словно взломанный чемодан. Почему-то все двери тоже были распахнуты, будто, не один человек выходил из салона, а четверо-пятеро… Негромко работал приемник, рассказывая о сегодняшних дорожных происшествиях.