На данный момент я примерно представлял как сделать две трети списка. Даже при доступности всех материалов, сами заклинания были за пределами моего понимания. Когда это было возможно, приходилось подбирать альтернативы.
Вместо невидимости — слабый эффект размытия. Вместо того, чтобы полностью заглушать
звук, использовать простое заглушающее заклинание, подобное тому, которое Руднева применила снаружи моей комнаты.
Было неприятно говорить Джину, что я не могу сделать большинство из них, но он понимал, что не мало зависит от уровня самого чародея.
Мы составили новый список из заменителей, в результате чего в общей сложности
мне предстояло создать всего восемь артефактов. Именно в процессе этого обсуждения я узнал еще об одном важном ограничении — магические предметы мешали друг другу, если их поля вступали в резонанс.
Это была одна из тех очевидных вещей, которую обычно упускают начинающие. Джин планировал имитировать три разных навыка, а это значило неизбежный конфликт между противоположными заклинаниями. Дело осложнялось скрытностью азиата, ведь он до сих пор не сказал, какое умение у него было открыто изначально.
К середине пятой недели занятий Джин доставил материалы для первого набора артефактов, который он запросил, а также горсть маленьких кристаллов, которые я мог использовать для своих собственных экспериментов.
Эта горсть кристаллов обошлась бы, по моим оценкам, примерно в восемь раз дороже моей скудной стипендии на тот момент в течение года. Поэтому описать радость от обладания такими запасами было бы практически невозможно.
Однако эйфория быстро прошла. Само по себе наложение чар требовало большой работы. Преобразование маны из одного маленького кристалла в единственную руну занимало пару минут, но это также истощило часть маны в организме, который поддерживал навык чародея активным. Это означало, что мне нужно было ждать несколько часов между каждым заклинанием, просто чтобы восстановите внутренние резервы.
Конечно, всегда оставалась возможность использовать ментальную ману напрямую. Символ на виске приводил к балансу энергетические каналы, из-за чего мана восстанавливаться в четыре-пять раз быстрее, как утверждал справочник. Но чем больше я думал о возможных побочных эффектах, тем больше беспокоился о вреде, который мог бы причинить, если бы сделал что-нибудь неправильно.
Пятая неделя обучения подходила к концу, когда я закончил свое первое заклинание -
копию стандартного университетского медальона с силовой броней, вмонтированного во внутреннюю сторону входной двери. Его нужно было периодически подзаряжать, но сам факт создания чего-то работающего на самом деле не на шутку вдохновлял.
Это было уже настоящим волшебством. Впервые я почувствовал, что мой навык был
настоящим, чем-то таким, чем можно гордиться. Я наслаждался этим даже не смотря на тянущую боль в правой руке, которая возникала всякий раз, при манипулировании даже микроскопическими порциями энергии.
Мы с Петром шли на занятия дуэльного клуба, когда я заметил кое
— что необычное.
— Это что… автомобиль? — проговорил я, указывая на металлическую махину, припаркованную неподалеку.
— Ого, сто лет такого не видел. Неужели кто-то до сих пор пользуется этими раритетами? — воскликнул приятель.
Мы оба подошли немного ближе к безлошадному экипажу, который представлял собой
простую конструкцию с открытой крышей. В данный момент он стоял не заведенным, и вокруг
него уже собралась растущая толпа других студентов.
Его было бы легко принять за обычный экипаж, которые пришлось использовать после
возникновения башни, но сзади виднелись трубы, выводящие выхлоп двигателя.
Мы тоже остановились поглазеть, несмотря на то, что были опасно близки к тому, чтобы опоздать на урок. Машина была слишком редкой диковинкой, чтобы пропустить такое зрелище.
— …и этот двигатель работает за счет комбинации трех типов маны, в первую очередь движения. К сожалению, рабочий расход слишком быстр, чтобы он мог пополняться сам по себе, поэтому нам приходится использовать жидкую ману, которая похожа на старый добрый бензин.
Говоривший был высоким темнокожим джентльменом в привлекательном костюме и широкополой шляпе. Он стоял, прислонившись спиной к машине, рядом с дверью водителя. Судя по его акценту и цвету кожи, я предположил, что он может быть американцем или англичанином, что объясняло пристрастие к странноватым «автомобилям».