Усталость разливалась по телу, но отдых пришлось отложить. На столике у окна лежала записка, оставленная каким-то неведомым способом в мое отсутствие: «22:00, старая лаборатория на территории Политехнического института, второй корпус, подвальное помещение. Касумов». Никаких подписей, печатей, номеров, только эти скупые строчки на пожелтевшем листке.
Я взглянул на часы. Без четверти десять. До назначенного времени оставалось пятнадцать минут, а ехать, судя по плану города, не меньше двадцати.
— Мышкин! — позвал я, и словно из воздуха, в дверном проеме появилась знакомая сухощавая фигура.
— Леонид Иванович?
— Нужно срочно добраться до Политехнического института. Проверенный водитель есть?
— Есть Зайцев из сопровождения. Машина у подъезда, — Мышкин бросил взгляд на записку. — Касумов? Интересно. У меня на него еще не полные данные, но первичное впечатление положительное. Технически грамотен, не замечен в коррупционных схемах, трижды подавал рационализаторские предложения, которые отклонялись руководством без объяснения причин.
— Похоже, он решил выйти на прямой контакт, — я схватил портфель и направился к двери. — Организуйте наблюдение за гостиницей. Если Мамедов или кто-то из его людей начнет проявлять активность, немедленно сообщите.
— Уже организовано, — Мышкин едва заметно улыбнулся. — За вами тоже будет наблюдение, но такое, что вы его не заметите. На всякий случай.
Черная эмка с погашенными фарами остановилась за несколько кварталов от Политехнического института.
Дальше пришлось идти пешком по пустынным улицам. Старинные здания института, построенные еще в конце прошлого века, темными силуэтами вырисовывались на фоне ночного неба. Только в нескольких окнах мерцал слабый свет.
Я нашел второй корпус.
Массивное строение из темно-красного кирпича, и обошел его вдоль стены. Где-то здесь вход в подвальное помещение. И действительно, в небольшой нише обнаружилась железная дверь с полустертой надписью «Лаборатория гидравлики».
Я осторожно постучал условным стуком. Три коротких удара, пауза, еще один. Дверь немедленно отворилась, впуская меня в тускло освещенный коридор.
— Товарищ Краснов! — Касумов, стоявший на пороге, выглядел одновременно возбужденным и встревоженным. — Проходите скорее, нас не должны видеть вместе.
Я вошел в помещение, оказавшееся просторной лабораторией, заставленной старыми приборами, колбами, чертежными досками. В центре стоял большой деревянный стол с разложенными на нем чертежами и металлическими деталями. В углу светильник под зеленым абажуром создавал островок света в полумраке.
— Благодарю за приглашение, товарищ Касумов, — я пожал его сухую, с мозолистыми подушечками пальцев руку. — Судя по конспирации, разговор предстоит серьезный.
— Извините за эти предосторожности, — Касумов запер дверь на массивный засов и провел меня к столу. — У стен Азнефти слишком много ушей. После вашего совещания меня уже вызывали в кабинет к Мамедову. Предлагали «не высовываться» и «не портить отношения с руководством треста».
— Угрожали? — я внимательно посмотрел на молодого инженера.
— Не напрямую, но намекали, что моя карьера может оборваться очень быстро. А у меня семья, жена, двое маленьких детей…
— Понимаю. — Я окинул взглядом лабораторию. — Это ваше рабочее место?
— Скорее убежище, — Касумов грустно улыбнулся. — Раньше здесь была настоящая гидравлическая лаборатория, где я разрабатывал турбобур. Но после моего конфликта с техническим руководством лабораторию официально закрыли, оборудование списали. Мне удалось сохранить доступ через знакомого коменданта. Здесь провожу эксперименты в свободное время, по ночам.
Он подошел к столу и развернул большой чертеж:
— Вот, товарищ Краснов, моя основная разработка. Турбобур принципиально новой конструкции. Принцип действия прост. Поток бурового раствора, нагнетаемый с поверхности, вращает многоступенчатую турбину, которая напрямую соединена с буровым долотом. Никаких передаточных механизмов, минимум трущихся деталей.
Я внимательно изучил чертеж. Конструкция действительно была элегантной в своей простоте и эффективности.
Я знал, что в моей прежней реальности именно советские турбобуры произвели революцию в нефтедобыче, но не представлял, что их разработка уже находится на такой продвинутой стадии в 1931 году.
— Впечатляющая работа, — искренне похвалил я. — Но почему она не получила развития? С такой технологией можно увеличить скорость бурения в разы.