Мышкин присел на краешек кресла, сохраняя безупречно прямую спину:
— Багиров… непростая фигура. Сорок лет, выходец из учительской среды. До революции служил в полиции. В гражданскую воевал на Кавказском фронте, затем работал в ЧК Азербайджана. С 1921 по 1927 год возглавлял республиканское ГПУ, прославился жестким подавлением антисоветских выступлений в горных районах. Два года назад назначен первым секретарем ЦК.
— Связи в Москве?
— Прочные. Особенно с товарищем Берией, который продвигал его на нынешнюю должность. Пользуется доверием товарища Сталина за твердость в проведении линии партии.
— А личные качества?
Мышкин на мгновение задумался:
— Властный, решительный, с аналитическим складом ума. Не терпит возражений и проявлений слабости. Восточный человек. Помнит добро и зло годами. Ценит компетентность и ненавидит некомпетентность. В республике его уважают и боятся.
— Коррупция?
— По нашим данным, к личному обогащению равнодушен. Живет скромно по меркам своего положения. Ценит власть и влияние больше материальных благ. Но терпимо относится к некоторым привилегиям местной партийной элиты, если это не переходит границ и не противоречит интересам государства.
Я кивнул, мысленно выстраивая стратегию завтрашнего разговора. Багиров был типичным представителем новой восточной номенклатуры, амбициозным, жестким, прагматичным. С такими людьми успешный диалог возможен только с позиции силы, подкрепленной реальными результатами.
— Как, по-вашему, он отнесется к нашим преобразованиям? — спросил я.
— Если вы убедите его в пользе для республики и соответствии линии партии, то поддержит. Если увидит угрозу своему влиянию, то будет противодействовать. Но главное, — Мышкин понизил голос, — он патриот Азербайджана. При всей преданности центру, интересы республики для него на первом месте.
— Это можно использовать, — задумчиво произнес я. — Нам нужно подготовить убедительные материалы, показывающие, как модернизация нефтяной отрасли скажется на благосостоянии республики.
Остаток вечера я посвятил проработке деталей предстоящей встречи. Корсакова подготовила финансовые выкладки, наглядно демонстрирующие экономический эффект от внедрения новых технологий. Завадский составил краткую, но емкую техническую справку о преимуществах турбобуров и каталитического крекинга.
Особое внимание я уделил кадровым вопросам. Опыт подсказывал, что именно назначения могут стать камнем преткновения в переговорах с местным руководством.
Я составил список перспективных азербайджанских специалистов, которых планировал выдвинуть на ключевые должности. Во главе списка стоял Касумов. Молодой, талантливый инженер, уже доказавший свою ценность.
Перед сном я еще раз просмотрел записи, мысленно выстраивая линию разговора. Политическая поддержка Багирова необходима для успеха наших преобразований. Без нее мы рисковали увязнуть в бесконечных бюрократических проволочках и саботаже со стороны местных чиновников.
Глава 8
Политические игры
Утро выдалось теплым и ясным. Неожиданно чистое после вчерашнего дождя бакинское небо словно предвещало удачный день.
В девять тридцать я вышел из гостиницы, где меня уже ждал представительский автомобиль. Черный лимузин американского производства с небольшим красным флажком на капоте.
— В ЦК, к товарищу Багирову, — распорядился я, усаживаясь на мягкое кожаное сиденье.
Автомобиль плавно тронулся, увозя меня по широким улицам центрального района Баку.
Город заметно преобразился после дождя. Без привычной пыли и копоти отчетливее проступала его истинная красота, причудливое сочетание восточной архитектуры с европейским модерном, узкие улочки старого города и просторные бульвары новых районов.
Здание ЦК Компартии Азербайджана, расположенное в бывшем дворце нефтепромышленника Тагиева, впечатляло размахом. Белоснежный фасад в неоклассическом стиле, мраморные колонны, широкая парадная лестница. Над входом развевался красный флаг с символикой республики.
У входа меня встретил помощник Багирова, крепкий высокий парень в безукоризненном темном костюме.
— Товарищ Краснов? Добро пожаловать. Товарищ Багиров ожидает вас.
Мы поднялись по мраморной лестнице и прошли через анфиладу просторных кабинетов, где работали сотрудники республиканского ЦК.
Повсюду царила атмосфера деловитой сосредоточенности. Сотрудники что-то писали, печатали на машинках, разговаривали по телефонам.