Наконец, мы достигли приемной первого секретаря. Просторного помещения с мраморным полом и тяжелыми бархатными портьерами. За массивным столом сидел секретарь, который, увидев нас, немедленно поднялся:
— Товарищ Багиров ждет вас. Прошу следовать за мной.
Массивные дубовые двери распахнулись, и я вошел в кабинет руководителя республики. Просторное помещение с высоким потолком, отделанное темными деревянными панелями, с большими окнами, выходящими на Приморский бульвар.
В центре огромный письменный стол, заваленный папками с документами. На стенах портреты Ленина и Сталина, карта Азербайджана, несколько фотографий промышленных новостроек.
Из-за стола навстречу мне поднялся Багиров. Невысокий, коренастый мужчина с густыми черными бровями и внимательным, пронизывающим взглядом. Темный костюм безупречного кроя сидел как влитой на крепкой, атлетически сложенной фигуре.
— Товарищ Краснов, рад познакомиться лично, — Багиров пожал мою руку крепким, уверенным рукопожатием. — Прошу садиться.
Он указал на кресло напротив своего стола и вернулся на свое место. Несколько секунд первый секретарь внимательно изучал меня, словно оценивая противника перед схваткой.
— Итак, товарищ Краснов, — начал он без предисловий, — вы произвели настоящий переворот в Азнефти за считанные дни. Арест руководства, внедрение новых технологий, масштабная кадровая перестановка. — Он выдержал паузу. — Впечатляюще.
Я понял, что Багиров ждет реакции, объяснений, может быть, даже извинений за столь решительные действия без предварительных консультаций с республиканским руководством. Но я решил сразу взять правильный тон:
— Ситуация требовала немедленных мер, товарищ Багиров. Масштабы хищений, техническая отсталость, саботаж модернизации. Все это угрожало не только экономическим интересам республики, но и обороноспособности всей страны.
Багиров слегка наклонил голову, внимательно слушая.
— У меня полномочия от товарища Сталина и наркома Орджоникидзе на проведение решительных преобразований, — продолжил я. — В идеале я хотел бы предварительно проконсультироваться с вами, но события развивались стремительно. После вчерашнего успешного испытания турбобура и обнаружения документов о финансовых махинациях медлить было нельзя.
Багиров откинулся в кресле, барабаня пальцами по столу.
— Я понимаю ваши мотивы, товарищ Краснов. И, честно говоря, во многом разделяю вашу оценку ситуации.
Первый секретарь поднялся и подошел к окну, глядя на панораму Баку.
— Я давно подозревал, что в Азнефти не все чисто. Роскошные автомобили, особняки, заграничные курорты… — Он повернулся ко мне. — Откуда у советских хозяйственников такие средства? Но мне не хватало доказательств и поддержки центра для решительных действий.
Он вернулся к столу и поднял трубку телефонного аппарата:
— Принесите материалы по Азнефти.
Через минуту в кабинет вошел помощник с объемистой папкой, которую положил перед первым секретарем. Багиров раскрыл ее, и я увидел многочисленные докладные записки, аналитические справки, статистические отчеты.
— Мы не сидели сложа руки, товарищ Краснов. Вот результаты нашего собственного расследования деятельности руководства Азнефти. Как видите, — он перелистывал документы, — мы пришли к похожим выводам. Хищения, коррупция, техническая отсталость, саботаж модернизации.
Это открытие несколько изменило мою стратегию разговора. Багиров предстал не как чиновник, защищающий местные интересы, а как руководитель, заинтересованный в наведении порядка.
— В таком случае, товарищ Багиров, наши цели совпадают, — сказал я. — Позвольте представить вам результаты нашей работы и программу дальнейших преобразований.
Я раскрыл портфель и достал подготовленные материалы. Следующий час мы с Багировым детально обсуждали результаты инспекции, финансовые злоупотребления, обнаруженные Корсаковой, технические аспекты внедрения турбобуров и каталитического крекинга.
Первый секретарь быстро схватывал суть, задавал точные, иногда неожиданно глубокие технические вопросы, демонстрируя хорошее понимание нефтяной отрасли. Особенно его интересовали экономические последствия преобразований.
— Каков будет экономический эффект от модернизации для республики? — спросил он, когда я закончил техническую часть доклада.
— По нашим расчетам, внедрение турбобуров позволит увеличить добычу нефти минимум на сорок процентов в течение двух лет. Каталитический крекинг повысит выход бензина и других ценных нефтепродуктов на тридцать-сорок процентов. В финансовом выражении это даст дополнительно около ста миллионов рублей ежегодно.