Орджоникидзе присвистнул:
— Десять миллиардов! Это больше всех разведанных мировых запасов вместе взятых! Ты обещал их достать, Краснов, и выполнил свое обещание.
— Именно так, товарищ нарком, — подтвердил я. — И что особенно важно, эти месторождения находятся в глубине нашей страны, недосягаемые для возможного противника. Это не только экономическое, но и стратегическое преимущество.
Я выложил на стол керны с образцами нефти из разных месторождений, фотографии буровых работ, карты геологических разрезов, все доказательства успеха экспедиции.
Следующий час прошел в подробном обсуждении технических деталей. Я отвечал на десятки вопросов о глубине залегания, качестве нефти, методах бурения, перспективах добычи. Особый интерес вызвало мое описание применения турбобуров для ускорения буровых работ и лозоходства для поиска перспективных участков.
— Удивительно, как метод, считающийся ненаучным, дал такие точные результаты, — качал головой Губкин, рассматривая мои карты. — Возможно, мы слишком поспешно отвергли народный опыт.
К концу совещания Орджоникидзе выглядел полностью убежденным:
— Товарищи, я считаю, что успех экспедиции Краснова требует немедленных организационных выводов. Нам необходимо создать специальное управление по разработке нефтяных месторождений Урало-Поволжья в составе «Союзнефти».
— «Союзнефть» уже создана, — осторожно заметил представитель Госплана. — Но потребуются значительные ресурсы для полномасштабного освоения новых месторождений.
— Ресурсы будут, — уверенно заявил нарком. — Товарищ Сталин лично распорядился считать развитие «Второго Баку» задачей общегосударственного значения. Приоритет по материалам, оборудованию, кадрам.
Когда основное совещание закончилось, Орджоникидзе попросил меня задержаться. Закрыв дверь кабинета, он подошел к окну и, глядя на московские улицы, негромко произнес:
— Товарищ Сталин передал личную благодарность за ваши успехи, Леонид Иванович. Он очень доволен результатами экспедиции.
— Рад служить Родине, Григорий Константинович, — ответил я. — Но работа только начинается. Для полноценного освоения «Второго Баку» потребуются годы.
— Годы у нас есть, — задумчиво произнес нарком, — но немного. Международная обстановка осложняется. В Европе растет влияние нацистов, на Дальнем Востоке японцы проявляют агрессивность…
Я уловил возможность перейти к следующей теме, которая меня интересовала:
— Кстати, о Дальнем Востоке, Григорий Константинович. У меня есть определенные соображения относительно нефтяных перспектив этого региона.
Орджоникидзе резко повернулся ко мне:
— Нефть на Дальнем Востоке? Что вы имеете в виду?
— Район КВЖД в Маньчжурии, — я старался говорить спокойно, хотя внутренне напрягся. — По моим геологическим прогнозам, там могут залегать значительные нефтяные месторождения.
— Маньчжурия? — Орджоникидзе нахмурился. — Опять ты за свое? Хотя, после твоих нынешних успехов, было бы глупо тебе не доверять. Но это же территория Китая. Хотя, конечно, КВЖД находится под нашим совместным управлением…
— Именно, — подхватил я. — Это дает уникальную возможность для геологической разведки под видом железнодорожных работ. Если мои прогнозы верны, и там действительно есть нефть, это кардинально изменит стратегическую ситуацию на Дальнем Востоке.
Орджоникидзе задумчиво потер подбородок:
— Интересно… Очень интересно. Но такие вопросы выходят за рамки компетенции только нашего наркомата. Тут нужно согласование с НКИД, военными, возможно, с самим товарищем Сталиным.
— Я готов представить свои соображения на самом высоком уровне, — твердо сказал я. — Считаю этот вопрос исключительно важным, особенно учитывая нарастающую японскую угрозу.
— Японская угроза? — нарком внимательно посмотрел на меня. — У тебя есть конкретные данные?
— Скорее аналитические выводы, — осторожно ответил я. — Судя по концентрации японских войск в приграничных районах, их маневрам и активности разведки, можно предположить подготовку к крупной военной операции в Маньчжурии.
Орджоникидзе помолчал, обдумывая мои слова, затем решительно подошел к телефону:
— Соедините меня с товарищем Поскребышевым… Александр Николаевич? Да, это Орджоникидзе. Доложите товарищу Сталину, что у нас есть важная информация по Дальнему Востоку. От Краснова, того самого… Да… Хорошо, ждем.
Положив трубку, он повернулся ко мне: