— В смысле, что-то унюхал? — улыбаюсь я. Вдохнул ещё воздух в грудь. — Кроме твоего пота, дружище, ни чего не ощущаю. Не красней, от меня тоже пахнет как от козла, а вот с той стороны запах как из того туннеля — идём туда.
Проходим с полсотни шагов, но ничего не могу с собой поделать, меня тошнит от запаха друга, от своего тоже — но не так сильно.
— Где мы можем помыться? — обращаюсь к Семёну.
— Ой! Ты бледный как смерть. Тебе воды дать?
— Да не подходи ко мне! — неожиданно рявкнул я. — Говорю помыться, а не воды, — я совсем не ожидал такого побочного эффекта приобретённого дара.
— Только в лифте, — лепечет растерянный друг, — ты так побледнел. Тебе плохо?
Скачками бегу к лифту, мне кажется, ощущаю запах свежести воды сквозь запертую дверь. Открываю её без труда и, не раздеваясь, прыгаю в бассейн. Какое блаженство! Сидя в ванне, стаскиваю одежду, выполаскиваю её, тру себя, вновь выполаскиваю, затем процесс повторяю снова и снова. Семён в суеверном ужасе наблюдает за моими действиями. Когда меня стали крутить от ледяной воды судороги, выхожу из ванны, как бог и тут же сую туда друга, я издеваюсь над ним больше часа.
Когда выкрутили одежду, и одели её мокрую, на чистое тело, я в смущении оправдываюсь перед другом, якобы наш запах перебивает запах следов. Отчасти это верно, но истинная причина — в побочном эффекте. Семён посматривает на меня немного в ужасе, но главное он чистый!
На этот раз ничто не смущает обоняние. Семён понуро плетётся за мной, всё не может согреться, меня тоже колотит, но настроение пятибалльное, одежда высохнет и будет абсолютный комфорт.
Идём по дороге, бластерами освещаем путь. Мимо нас проплывают как призраки, брошенные людьми, дома, застывшие автомобили бередят воспоминания, снаружи как новые, внутри отделка сгнила и исчезла без следа. Так хочется обтянуть сидения, постелить коврики и как в старые добрые времена включить зажигание и в путь.
Идём спокойно, но я не забываю, об увиденной красной точке на интеллектуальной карте. Понятно, там, живое существо. Но насколько оно опасно? В данный момент ни запахов, ни шорохов не ощущаю, топаем по дороге, удобно и быстро. Проходим мимо разбитых витрин когда-то роскошных магазинов, хочется взглянуть внутрь, но боязнь за наших ребятишек торопит. Удивляюсь, что не видим останков людей. Успокаиваю себя тем, что все успели убраться из города до каких-то небывалых событий, а быть может — живут сейчас на других уровнях. Я не удивлюсь, если узнаю, что где-то на кошмарных глубинах — заселённые города.
Внезапно выходим к большому котловану. Семён светит туда, вскрикивает, пятится, по лицу струями течёт пот, свинцовые глаза белеют. Я осторожно подхожу к яме, дрожь пробегает по телу, как мне становится жутко, ни куда не ушли люди — все они здесь, ужасная могила, доверху наполнена человеческими костями.
Потрясение сильное, мы стоим долго, не в силах отвести взгляда от страшной находки.
— Что здесь произошло? — Семён заикается, на бледном лице проступают красные пятна.
— Боюсь, никогда не узнаем. Может, радиация была, или местный Пол Пот, кто его знает. Но это событие, — я окидываю взором чашу котлована, — Вселенского масштаба.
Десятки, может, сотни тысяч скелетов поблёскивают белыми костями, черепа пугают мрачными оскалами челюстей, чёрные глазницы словно наблюдают за нами, со всех сторон, ехидно ухмыляясь.
— Уйдём отсюда, — зубы друга выколачивают дробь, пальцы обхватывают бластер как клещи, костяшки фаланг побелели.
Мне самому не хочется здесь задерживаться, но иду вдоль котлована, заворожено смотрю на когда-то существовавших людей.
— Это произошло давно, кости спрессовались друг с другом. Кальций заменён каменной породой, — замечаю я.
Постепенно Семён справляется со стрессом и подходит ко мне:- Но хоть кто-то остался в живых? — спрашивает он и не ждёт ответа.
— Наверное, остался, вероятно, те дикари, потомки этих людей.
— Или их бывшие враги, — добавляет друг, — в любом случае сейчас город пуст.
— Кто-то здесь живёт, вспомни красную точку на карте.
— То, наверное, животное.
— Может быть.
Подземная полость как линза, мы видим своды, они по всей длине плавно спускаются к земле. В месте стыка наблюдаем множество заброшенных станций. У пиронов навсегда замерли целые составы. Площадь перед ними заполнена легковыми автомобилями. Как это знакомо, безусловно, человеческая природа выбирает похожие пути развития и в технике и в обществе. Единственно, что меня удивляет, зачем человек залез под землю, ведь на поверхности так много места. Может он от кого-то прятался? А может, подземная жизнь более комфортная? Нет такой радиации от Солнца, таких смен климата, ни ураганов, ни падающих с космоса астероидов, комет. Для меня, родившегося под тёплыми лучами, в любом случае непонятна их жизнь.