Восьмая тайна моря

Белов Михаил Прокопьевич Восьмая тайна моря

Белов Михаил Прокопьевич

ВОСЬМАЯ ТАЙНА МОРЯ

Научно-фантастический роман

Глава первая

ДЕЛО О КАЛАНАХ

Будильник звонил резко и требовательно. Андрей Суровягин поднялся с постели и открыл окно. Туман низко стлался по улицам, но небо было чистым и высоким.

Суровягин поставил чайник на плитку, сделал гимнастику, принял холодный душ и начал медленно одеваться. Мысли приобретали обычную четкость.

Началась эта история три месяца назад. Суровягина вызвал полковник Еремин. Он кивнул на кресло - садитесь, мол, - и несколько раз прошелся по кабинету. Еремин был немного грузен и сед. Сказывался возраст. Полковник был отцом трех взрослых дочерей и дедом, восьми внуков. В прошлом сучанский шахтер, он начал работать в органах госбезопасности в то не очень далекое время, когда Андрея еще не было на свете.

Полковник сел за стол.

- Вы знаете что-нибудь о каланах? - спросил он вдруг.

Суровягин пожал плечами и чистосердечно признался:

- Нет, товарищ полковник.

- Я так и предполагал, - сказал Еремин. - Думаю, недели будет достаточно, чтобы знать о них все. Поняли?

Суровягин поднялся:

- Есть все знать, товарищ полковник.

Широкое лицо Еремина нахмурилось:

- Штудируйте литературу. На работу можете пока не приходить. За помощью обратитесь к профессору Лобачеву.

Ровно через неделю полковник опять вызвал Суровягина.

- Расскажите, что вы успели узнать.

Андрей стал добросовестно рассказывать услышанное и прочитанное. Еремин придирался ко всему.

"Чертов старик. - злился Суровягин, выслушивая очередное замечание, - откуда он столько знает о каланах?"

Еремин, заложив руки за спину, ходил по кабинету.

- Вы мне не нравитесь, лейтенант. Неделя для чекиста достаточный срок, чтобы назубок изучить даже каланов, их биологию, качество меха.

Суровягин стоял навытяжку:

- Я этих каланов знаю, товарищ полковник.

Еремин хмыкнул:

- Он знает... Нет, мало знаете. Боюсь, что ваши мысли больше заняты профессорской дочкой, чем каланами. Не так ли?

Суровягин почувствовал, что краснеет. Откуда полковник узнал, что он познакомился с дочерью профессора Лобачева Панной? Впрочем, Еремин и Лобачев - большие и давние друзья...

- Стоите и злитесь? Вот, мол, пристал, - продолжал полковник. - Ничего, лейтенант, приучайтесь к самой высокой требовательности к себе. Иначе как же! - Он вдруг засмеялся: - А что касается Панны... Хорошая девушка, только избаловал ее Николай Николаевич.

Полковник подошел к сейфу и вытащил объемистый сверток, крест-накрест перетянутый шпагатом.

- Посмотрите, - сказал он.

Суровягин развернул сверток. Шкуры калана... Мягкие, шелковистые, густо-черные, с едва заметной серебристой сединкой.

- Идеальный мех. Высший сорт, - определил он.

- Правильно, высший сорт, - сказал полковник. - Самый дорогой мех в мире. Дороже соболя, чернобурки... Шкуры контрабандой пытался вывезти в Японию один наш турист. Нам с вами, лейтенант, - перешел Еремин на официальный тон, - придется заняться этим делом. Вот, познакомьтесь с материалами. Пушнина - наша валюта, как говорят - мягкое золото, и мы не можем допустить, чтобы оно утекало за границу. А утечка, к сожалению, есть.

Полковник вручил Суровягину серую папку. В ней донесения, рапорты, протоколы допросов.

Суровягин не раз перелистывал документы и в любое время суток мог восстановить их по памяти.

Сообщение начальника таможни Ленинградского порта: "У американского туриста г. Джона Маклоя обнаружены четыре шкурки калана, зашитые под сиденьем автомашины. Шкурки изъяты". Показания Маклоя следователю: "Шкуры купил на пушном аукционе. Документы потерял. Изъятие шкур считаю незаконным". Справка дирекции пушного аукциона: "В числе покупателей фамилия Джона Маклоя не значится".

Сообщение из Львова: "У австрийского гр. Франца Мюнеха на пограничной станции изъяты две шкурки неизвестного животного. Длина каждой шкурки 1 м 15 см".

Донесение погранпоста порта Находка: "Матрос торгового корабля "Алмаз", отправляющегося в загранплавание, В. П. Кандыба тайком пытался провезти шкуру калана". Приказ капитана корабля: "Матроса В. П. Кандыбу списать с корабля в распоряжение отдела кадров морского пароходства". Показания В. П. Кандыбы следователю:

"Шкуру обменял в Приморье на портсигар-радиоприемник, японскую зажигалку и набор пластинок. Хотел обменять ее в Японии на сувениры. Фамилию человека, предложившего сделку, не знаю. Он невысокого роста. Носит черные бакенбарды".

Это были первые документы в деле о каланщиках.

Уголовное дело против В. П. Кандыбы находкинской прокуратурой было прекращено. Тем не менее полковник Еремин запросил отдел кадров морского пароходства относительно Кандыбы. Где сейчас этот матрос? Он мог бы помочь в поисках похитителей каланов.

Часы показывали половину девятого. Суровягин надел серый костюм и вышел из дома. Туман успел рассеяться. Над городом стояло яркое сверкающее утро. Был необычно теплый для мая день. Бесшумно двигались машины. Велосипедисты в белых и пестрых рубашках жались к тротуарам. Перед красным светофором трещали мотоциклы. Суровягин быстро шел в потоке людей.

Вдруг кто-то схватил его за руку. Он круто обернулся. Перед ним стояла Панна - свежая, как утро. Чуточку вздернутый нос. Крутой лоб под копной вьющихся каштановых волос" густые брови. Широко раскрытые голубые глаза. Они иногда как-то странно темнеют от волнения. Выразительные, плотно сомкнутые губы. Как покоряюще умеют они улыбаться!

Суровягин, не скрывая радости, которую доставила ему эта встреча, некоторое время молча смотрел на девушку.

- Куда сегодня студенты путь держат? - наконец спросил он.

- На Лолиту Торрес.

- Несерьезное занятие, Панна. Лично я отправился бы на пляж. Такое чудесное утро. Самое время для загара.

- Смотреть Лолиту Торрес - несерьезное занятие? Когда только я перевоспитаю вас, Суровягин?

- Скорее мне предстоит перевоспитывать вас.

- Вам? - она прыснула.

- Вечером встречаемся?

- После девяти. В девять у меня деловое свидание.

Суровягин от души расхохотался:

- У вас деловое свидание?

Панна остановилась:

- Почему бы нет?

- Какие деловые встречи могут быть по вечерам? Их устраивают днем.

- И вечером.

Прохожие, улыбаясь, оглядывались на них.

- Мы привлекаем внимание, - Суровягин взял ее под руку. Пойдемте.

- Ну и пусть смотрят. А все-таки у меня деловое свидание.

- Верю. С кем же вы встречаетесь?

- А вот и не скажу!

- И не надо.

Суровягин расстроился, но старался не подавать виду. "Неужели ревную? - спрашивал он себя. - Но это глупо - ревновать к неизвестному". Только теперь он почувствовал, как ему дорога эта девушка. Около кинотеатра они остановились.

- До встречи, - Панна помахала рукой и затерялась в толпе.

Ровно в девять Суровягин был в своей рабочей комнате. Он сел за стол и рассеянно взглянул в окно. Теплый ветер колыхал занавеску. Из репродуктора на подоконнике приглушенно звучал голос радиокомментатора: "Враги злобно клевещут на коммунизм..."

Суровягин погасил сигарету. "Не только клевещут, но и действуют", - вздохнул он.

Вспомнились первые дни работы в органах госбезопасности. Андрей пришел сюда около года назад после окончания высшего мореходного училища. "Запомните, лейтенант, - говорил начальник управления, - у чекиста должно быть горячее сердце и светлая голова. Вы будете работать на тяжелом, но благородном участке строительства новой жизни".

Тогда же он поступил в распоряжение полковника Еремина и всем сердцем ушел в новую работу.

"Может быть, в деле о каланщиках мы что-то упустили?" спросил себя Андрей, в сотый раз начиная листать серую папку.

Протокол допроса туриста. Он оказался человеком с "философией". Уже старик, с вислыми усами. Законченный пройдоха. На вопросы отвечал вежливо. Ничего не отрицал. Да, купил шкуры, чтобы подзаработать. У кого? У молодого человека без особых примет. Фамилию не знает.