— Вдруг это одна банда, пусть многочисленная? — перебил Курлова премьер. — Накрыть ее, и делу конец.
— Маловероятно, Петр Аркадьевич. Посмотрите, какой охват! От Гродно до Екатеринбурга и от Вологды до Одессы. Таких банд, слава богу, не бывает. Орудует куча мелких. Вот и не можем их никак поймать. Каждое сыскное отделение само за себя. Случаются и успехи — в Екатеринодаре, например, попались пять экспроприаторов.
Столыпин раздраженно теребил ус, потом сухо спросил:
— Как поставлена организация дела?
— Э-э… Департамент полиции осуществляет общее руководство.
— Общее руководство это, Павел Григорьевич, общие слова. Кто конкретно ведет надзор за дознаниями?
Курлов молчал. Премьер-министр крякнул и положил на стол сжатый кулак:
— Поручите Лыкову, пусть разберется. Хотя бы в Петербурге и губернии, где до государя быстро доходит.
— Слушаюсь.
— От других дел освободить, а спрашивать только за налеты. Все подобные случаи в округе теперь его. Алексей Николаевич опытный человек. Он отыщет зависимость: одна там банда или дюжина разных.
— Слушаюсь, Петр Аркадьевич. Только… как там представление? Лыков давно заслужил производство в следующий чин. Бумаги я подавал. В Рождество прокатили… Мне уж смотреть ему в глаза неловко.
— Будет ему статский. Я иду завтра к государю, надеюсь на хороший исход.
Генерал-лейтенант вышел из кабинета премьера и направился внутренним коридором в соседний подъезд. Давно прошли те времена, когда Столыпин прятался от бомбистов в Зимнем дворце. После взрыва на Аптекарском острове, унесшего жизни десятков людей, Петр Аркадьевич переехал во Вторую Запасную половину дворца. И даже променад совершал по крыше, гуляя между статуями… Год назад, когда обстановка в стране наладилась, он вернулся на Фонтанку, в служебную квартиру министра внутренних дел.
Большой комплекс казенных зданий на углу с Пантелеймоновской имел один общий адрес: набережная реки Фонтанки, 16. На самом деле в лабиринте дворов пряталось множество ведомств и служб. Квартира министра занимала один из подъездов. Соседний вел в Департамент полиции. Кроме него, в помещениях располагались канцелярия МВД, почтово-телеграфная контора, небольшая внутренняя тюрьма, типография, архив, эмеритальная касса министерства, квартиры директора департамента полиции и начальника Особого отдела.
Курлов прошел коротким коридором и оказался в приемной Зуева.
— Нил Петрович у себя? — спросил он секретаря.
— Точно так, — ответил тот растерянно. — Прикажете провести ваше превосходительство?
— Кто там?
— Вице-директор Харламов и чиновник особых поручений Виссарионов.
— Проводите.
Через секунду мелкие сошки прыснули из кабинета директора, как тараканы. Товарищ министра велел им подождать в приемной — срочное поручение от Столыпина.
Зуев встал напротив генерала и вперил в него настороженный взгляд. Ох уж эти срочные поручения…
— Садитесь, Нил Петрович. Я недолго.
Действительный статский советник присел на край стула.
— Как там Алексей Николаевич поживает?
— Лыков?
— А у вас, что, таких двое?
— Виноват, — вскочил Зуев. — Такой один.
— Ну и? Да вы садитесь.
Директор самого грозного в империи департамента опять сел, секунду подумал, ища в вопросе генерала подвох, и осторожно ответил:
— Неплохо, вроде, поживает. Давеча из Чернигова вернулся.
— Получается у него бумажная работа? Не заскучал боевой конь?
Тут уж Зуев задумался всерьез. Скажешь, что заскучал, и опять ушлют Алексея Николаевича в тьмутаракань.
— Я почему спрашиваю, — решил помочь собеседнику Курлов. — Сводку прочитал Петр Аркадьевич. А там опять два налета с жертвами. Очень ему это не понравилось.
— Кому ж такое понравится? — шмыгнул носом Зуев.
— Вот-вот. Господин премьер-министр приказал положить этому конец. Ну в том смысле, что принять особые меры. А именно поручить коллежскому советнику Лыкову дознание по налетам в Петербурге и губернии.
— Ага… — будто про себя прошептал действительный статский советник.
— От всех остальных дел Алексея Николаевича велено освободить. Дознания по имевшим место случаям объединить в одно. И… дать результат. Как можно быстрее.
— Только по столице и губернии? — уточнил Зуев. — А Москву?
— И Москву тоже отдать ему.
— Э-э… Трудное дело, Павел Григорьевич.
— Было бы легкое, поручил бы другому. А тут нужен Лыков.