— Что за подарок?
— Второй лист у тебя в руках. Роза Ветров, раньше ты была внимательнее!
На втором листе было куда меньше текста и всего одна печать. Но Ринриетте потребовалась добрая минута, прежде чем она закончила шевелить губами. Слишком давно ей не приходилось читать официальных документов, слишком давно ей стало привычнее работать с картами и лоциями. Иногда даже самый хитрый и каверзный маршрут ветра легче прочесть, чем витиеватые, подчиненные сложным правилам, обороты канцелярии. Смысл написанного доходил до нее очень медленно.
— Это ведь шутка?
Линдра приподняла бровь.
— Шутка? В тот день, когда в адмиралтействе раздастся первая шутка, Сердце Каледонии расколется и рухнет в Марево! Что скажешь? Тебя устраивает королевская щедрость?
— Это… — Ринриетта боролась с желанием перечитать документ заново, словно от этого текст мог измениться, — Это же патент законника. Выданный на мое имя.
— Королевский барристер мисс Уайлдбриз, — Линдра скрестила руки на груди, словно вслушиваясь в эти слова, — А ведь неплохо, а?
— Я… я не могу быть королевским барристером, Кин. Я даже не закончила обучения в Аретьюзе.
— Это уже неважно. Или ты хочешь поспорить с его величеством?
Ринриетта некоторое время молчала, неуверенно крутя в руках листок. Удивительно, но превосходная мелованная бумага отчего-то показалась ей тяжелой, как лист корабельной брони.
— Нет. Не хочу.
— И совершенно правильно, — кивнула Линдра, — Каледонийский Гунч — не тот, с кем легко спорить, уж мне можешь поверить. Что ж, теперь ты сможешь исполнить мечту своей юности, а? Открыть собственное дело?
— Да, я… Наверно…
— В таком случае тебе понадобится контора. Все в порядке, это уже решено. Корона согласна оплатить тебе домик здесь же, на Ройал-Оук. Не очень большой, но в прекрасном состоянии и, главное, на Пайкперч-стрит. Хороший район, почти на самой вершине острова. Потрясающий вид. Ну и, конечно, тебе понадобятся деньги. На временные расходы, на новый гардероб… Согласись, королевский барристер не может разгуливать в подобных лохмотьях. Чек и все необходимые документы получишь у секретаря.
Ринриетта почувствовала, что тонет. Что вместо воздуха в ее легкие вливается раскаленная жидкость, а в затылке словно распухает, сдавливая мозг, большая слизкая медуза. Что-то подобное она ощущала в ту страшную ночь на «Барракуде», опускаясь в нижние слои Марева. Но сейчас она дышала чистым воздухом Ройал-Оука, в котором не было ни дыма, ни малейших признаков магической скверны.
— Ну как? — с интересом спросила Линдра, наблюдавшая за ней, — Каково это — чувствовать, что главная мечта твоей жизни исполнилась? Странно, ты даже побледнела от радости. Видишь, не обязательно быть ведьмой, чтоб творить волшебство.
Ринриетте на мгновенье захотелось вновь очутиться в сырых холодных чертогах каземата — просто чтоб охладить мысли в горячей голове.
— Свобода вместо виселицы? Патент? Дом? Кин, ты играешь со мной?
Линдра вдруг посерьезнела. Она еще улыбалась, но незнакомой Ринриетте улыбкой.
— Извини, я и в самом деле забыла кое-что сообщить тебе. Дело в том, что все это, и свобода и подарок, является частью сделки.
— Сделки?
— Ты не помнишь, что такое сделка? Это принятие на себя взаимных прав и обязанностей в рамках свободного волеизъявления двух сторон. Я думаю, ты все еще помнишь уроки Аретьюзы. Сделка между тобой и Каледонией. Каледония дает тебе жизнь, свободу и возможность заниматься любимым делом. Прощает твои ошибки и соглашается считать тебя верной и законопослушной дочерью.
— А я?.. Что я даю Каледонии? — Ринриетта с трудом поборола колючий нервный смешок, болезненно распиравший грудь, — Голову? Душу?
— Ни к чему, этого добра у нее и так хватает… Всего лишь обещание.
— Какое?
— С этого дня ты обязуешься, во-первых, бросить пиратское ремесло.
Пират без корабля! Смешок все же вырвался наружу, но Линдра не обратила на него внимания.
— Допустим. А во-вторых?
— Во-вторых, ты обязуешься никогда впредь не покидать Сердца Каледонии.
Ринриетта недоверчиво уставилась на Линдру. Возможно, какой-то акустический обман, искажающие чары, на «Вобле» это бывало сплошь и рядом… Только здесь была не «Вобла». И она не ослышалась.
— Пожизненное заточение? — недоверчиво спросила она, силясь понять, не шутит ли Линдра.
Она не шутила.