Бросив взгляд в огромное обзорное окно капитанского мостика, Ринриетта увидела, как нос корабля медленно поворачивается в сторону изувеченного Каледонийского Сердца. Привычное название уже казалось излишне громким для этого острова. Он больше не напоминал сердце огромной империи, скорее, кусок дымящегося, ощерившегося свежими сколами, камня, мертвым грузом висящим в небесном океане. И чем ближе он приближался, тем сильнее Ринриетте хотелось отвернуться, чтоб не видеть все новых и новых следов разрушения, похожих на страшные глубокие шрамы. Рухнувшие друг на друга дома, россыпи битого кирпича, искореженные статуи, похожие на разбросанных в песочнице солдатиков, дымящиеся руины причалов, лавок, дворцов, батарей…
— Здесь будет весьма миленькое место, когда мы закончим, — щебетал мистер Роузберри. Поверженный, окутанный дымом остров он разглядывал с искренним интересом, как дама разглядывает новую шляпку в витрине магазина, — «Барбатос» восстановит все в считанные дни, ведь правда? Мы как следует обустроим все здесь. Ой, если бы вы знали, сколько у меня замечательных идей!..
— ЧАРЫ… — прошипел «Барбатос», — МНОГО ВКУСНЫХ ЧАР. ДРАЗНЯЩИЙ АРОМАТ. ЭТОТ ОСТРОВ ПАХНЕТ ПО-ОСОБЕННОМУ.
— И будет пахнуть еще лучше, когда мы с тобой превратим его в жемчужину новой эпохи!
«Барбатос» утробно заворчал. Будь мистер Роузберри повнимательнее, подумалось Ринриетте, ему стоило бы обратить на это внимание. Возможно, он был слишком опьянен победой, чтоб заметить то, что Ринриетта заметила как только ступила на палубу «Аргеста». «Барбатос» не просто стал сильнее, он и вел себя… иначе. В его голосе чувствовались раскаты грома и что-то еще, куда более вкрадчивое и зловещее. Он словно наслаждался своей новой силой и возможностями, которые она давала. И при этом он, как и полагается всякому гомункулу, оставался бесправным и покорным слугой своего господина. Интересно, какие внутренние и муки рождает в искусственном сознании «Барбатоса» это противоречие — он, существо, способное стирать в пыль острова и громить флоты боевых кораблей, вынужден подчиняться паясничающему ничтожеству вроде мистера Роузберри…
Вне зависимости от того, на какой высоте и кем создан гомункул, узор его чар сложен таким образом, чтоб беспрекословно выполнять волю своего хозяина. Раньше она никогда не задумывалась о том, насколько крепка может быть эта связь. И лишь сейчас, чувствуя зловещее ворчание «Барбатоса», подумала, достаточно ли крепок поводок «Восьмого Неба», чтоб удержать подобную силу. Пожалуй, проще удержать на нитке ревущий ураган…
Но мистера Роузберри, это, кажется, ничуть не волновало. Он впился взглядом в руины Ройал-Оука, так пристально, словно уже видел сквозь дым и облака пыли его новые обводы.
— Придется поработать больше, чем я предполагала… Что ж, оно и к лучшему. Долой все эти старомодные дворцы с толстыми стенами, всю эту тяжеловесную позолоту, напоминающую о прошлых временах! Да, дорогая, скоро здесь задуют совсем другие ветра… Я бы сказала, подойдет что-то элегантное, легких форм, что-нибудь этакое, знаете ли, в стиле модерн, но со строгими нотками классицизма… Могущество «Барбатоса» заключается не только в разрушении, милочка, он может быть и великим созидателем. Сила, основанная лишь на страхе, уязвима. Сила, основанная на уважении и почитании, бессмертна.
От снисходительности его тона Ринриетта ощутила, как спирает в груди дыхание. Словно где-то там, под ребрами, заработала машина, погнав по жилам вместо крови раскаленный пар.
— Не смейте… — произнесла она клокочущим от ярости голосом, — Не смейте приписывать себе то, что принадлежало моему деду! Вы не открыватель, не первопроходец, вы всего лишь жалкий вор!
Мистер Роузберри оторвался от созерцания острова, чтоб бросить на Ринриетту удивленный взгляд из-под густых ресниц.
— Такого обвинения мне еще слышать не доводилось. Что вы имеете в виду, милочка?
Ей стоило смолчать, но ярость требовала выхода.
— Вы прекрасно знаете, что я имею в виду! — выпалила она, сжимая пальцы в кулаки, чтоб те ненароком не обхватили рукоять пистолета, — Не нравится об этом вспоминать, верно? Это уязвляет ваше чертово самолюбие! Ну разумеется. Вы же так кичитесь своим уважением к частной собственности и деловой репутацией. Вы хотите затмить Розу Ветров, заменив ее собственными течениями. Нелегко, должно быть, смириться с тем, что в основе всего этого лежит обыкновенная кража!