— Да. Сейчас. Не забудь свой чудо-саквояж, — добавила она и положила телефон на край раковины, тяжело на неё облокотилась и закрыла глаза.
— Что случилось? — повторил я.
— Лучше тебе этого не знать. А ещё лучше — не быть здесь. А совсем прекрасно — если бы ты выполнял мои условия. — Немного помолчав, она добавила: — Ты не отстанешь, да?
Дана посмотрела на меня через зеркало уставшим взглядом и потянулась за краем кофты, медленно её стягивая с себя. На ней остались спортивные брюки и топ.
А мне, честно сказать, стало плохо. К виду крови я всегда относился спокойно, но картина почти полностью окровавленной правой руки Даны, вызвала у меня тупую, ноющую боль за грудиной и жуткое чувство тошнотворного страха где-то внутри.
В отражении зеркала я, наконец, увидел источник кровоизлияния. На предплечье был сильный порез сантиметров пяти длинной и достаточно глубокий, из него всё время сочилась тёмная кровь.
Мне было больно. За неё. А ей, похоже, не очень, что меня крайне удивляло и угнетало одновременно.
Кто она? Почему такая странная и скрытная?
— На меня напали, — тихо сказала она, выбрасывая кофту в урну. А у меня похолодело сердце.
— Напали? — переспросил я. В горле мгновенно пересохло.
Внимательно оглядел её ещё раз, выискивая другие травмы. Но вроде бы больше повреждений не было.
— Ну да. Руку вот порезали.
— Кто? Где? И почему ты не пошла в больницу? Там зашивать надо, — эмоционально проговорил я.
Господи, сколько крови!
— Не знаю. Гопота какая-то. В лесу, — спокойно ответила Дана. Она взяла бумажное полотенце, намочила его и стала вытирать кровь с руки, где-то уже присохшую.
— В лесу? Гопота? То есть он был не один? Что ты делала в лесу ночью?
Было чувство, что сейчас от перегруза и недоумения вылетят все шестерёнки в моём куполе. Я ни хрена не мог понять! Сначала завод, теперь лес…
— Я была на тренировке, — ответила она. — В фитнес-клубе. Возвращалась пешком через парк.
— Ты же сказала, что была в лесу?
Глава 19
— Ну да. В парке есть лес. Ты в этом находишь что-то странное?
— Нет. Лесной парк я не считаю странным. А вот тебя — да.
— И в чём странность? — не глядя на меня, она взяла белое небольшое полотенце и туго обмотала его вокруг своей руки, останавливая кровотечение. Её движения были уверенными и решительными. Создавалось впечатление, что она точно знала, что делать в подобных ситуациях.
Ну да, у неё же мама — врач.
— В том, что ты напрочь лишена чувства самосохранения. И постоянно лжёшь, — грубовато ответил я.
— С первым — несогласна. Ну а во втором — ты сам виноват.
— Дана! — послышался смутно знакомый голос из коридора.
Выглянув из-за двери, я встретился с обеспокоенным взглядом одного из близнецов, которых видел при первой встрече с Занозой в клубе.
Он сощурился и, гневно зыркнув на меня, хотел было что-то сказать, но Дана, оттолкнула меня с проёма и, кивнув в сторону гостиной, обратилась к нему:
— Пойдём туда.
Проходя мимо, он сверлил меня злющим взглядом, а я не оставался в долгу. В голове снова закрутились ненавистные вопросы. Что их связывает? Какие у них отношения? Почему она позвонила именно ему? Чёрт, и, наконец, спит ли она с ним?
Будь не ладна эта полиаморность! Хотя какая на хрен полиаморность? Что за культурное слово придумали обычному блудству?
— Что происходит? И какого… он здесь делает? — не глядя на меня, спросил блондин, расставляя на столе медицинские прибамбасы из коричневой кожаной сумки.
Я хмыкнул и уселся на диван напротив, предпочитая пока не вмешиваться и понаблюдать.
Ещё один врач, что ли?
— Ром, всё уже произошло. Теперь мы просто на это нормально реагируем, — ответила Дана.
Он зыркнул на неё, тяжело вздохнул, но ничего не ответил и принялся за её рану.
А я возликовал! Почему-то было чувство, что она ему ответила так не потому, что я сидел рядом, а потому, что она всех держит на расстоянии. И его, к счастью. И меня, к сожалению…