Я опускаюсь на колени и скрючиваюсь от боли. Комната кружится. Я не могу отличить потолок от пола. Со стоном пытаюсь подняться, но надо мной склоняется Еллоу.
— Подчинись. Подчинись, и все будет нормально. Продолжишь драться, и я… — У нее не получается договорить, потому что я впечатываю правую ладонь прямо в ее нос.
Еллоу вскрикивает и сгибается по полам.
— Мой нос! — вопит она. — Клянусь Богом, если ты сломала мне нос, я убью тебя. Я убью тебя!
Кто-то начинает тарабанить в дверь.
— Открой! — кричит медсестра. — Сейчас же открой!
Я смотрю на дверь. Шпингалет сломан. Его сняли. Возле двери лежит дешевый электрический гайковёрт. Я перевожу взгляд на Еллоу. Она улыбается и кивает, а потом неожиданно снова бросается на меня. Я не успеваю уклониться. Еллоу роняет меня на пол и вытягивает мои руки над головой. Свежезашитая рана вспыхивает болью. Из носа Еллоу течет кровь прямо на бежевый кашемировый свитер. Я пытаюсь поднять руки, но она слишком сильно прижимает их к полу. Сейчас я гораздо слабее ее. Пытаюсь перевернуться, но все зря.
Медсестра три раза громко стучит в дверь.
— Скажи ей, что все в порядке, — приказывает Еллоу.
— Думаешь, она поверит и уйдет? — тяжело дыша, говорю я. У меня кружится голова.
— Хорошо, как знаешь. Вытаскивай свою цепочку. Мы отправляемся домой.
— Я никуда не пойду. Они все обманывали меня. Я одна из вас, Еллоу. Я была рождена с этим.
На лице Еллоу появляется недоуменное выражение, и она еще сильнее прижимает мои запястья к полу. Это очень больно.
— О чем ты говоришь?
— Мой отец был Дельтой.
— Заткнись! Ты лжешь!
— Нет! Вся информация содержится в папках на кровати. Вся! Мой отец был Дельтой, а дедушка Четвертым. У меня есть генетическая связь и всегда была. Альфа обманывал меня. Зета обманывал меня. Все обманывали меня.
— Я сказала заткнись!
— Иди и почитай! — У меня кружится голова. Еллоу так крепко прижимает мои руки, что они начинают неметь. — Иди и посмотри сама. Вся информация здесь, в этих папках.
— Отличная попытка, — говорит Еллоу. — Я отпущу тебя, чтобы изучить данные, и ты сразу же попытаешься задушить меня.
— Нет.
— Ага, так я и поверила тебе. Я знаю, что произошло. Альфа рассказал нам. Эксперимент провалился, потому что ты слабачка, которая перепугалась и сбежала, когда он тебе все рассказал.
— Не было никакого эксперимента, Еллоу!
Стук в дверь становится еще сильнее.
— Немедленно открой! — кричит медсестра. — Открой, или охрана сломает ее. Она уже здесь!
— Где твоя цепочка? — спрашивает Еллоу. — Я возвращаю тебя назад. Начхать на папки.
— Цепочка под больничным халатом. Тебе придется отпустить меня, чтобы я могла достать ее, — с улыбкой отвечаю я.
Еллоу опускает взгляд на мою грудь, и я вижу момент, когда она понимает, что я права.
— Черт!
Раздается тяжелый удар в дверь. Они и правда начали ломать ее.
— Прочитай досье, которое лежит сверху. На нем написано «Дельта». А потом загляни в мое.
Еще один сильный удар.
— Дверь долго не выдержит, — говорю я.
Еллоу неохотно отпускает меня, а потом вскакивает и подбегает к кровати. Я поднимаюсь, раздумывая над тем, как поступить: напасть на нее или достать подвеску и исчезнуть. Но я не делаю ничего из вышеперечисленного.
Вместо этого я наблюдаю за Еллоу. Мне хочется, чтобы кто-то еще знал правду.
Она держит в руках две папки и смотрит то в одну, то в другую.
— Это не может быть правдой. Не может быть.
Снова удар в дверь, и… она ломается.
Еллоу разворачивается и потрясенно смотрит на меня.
— Нам нужно уходить!
— Я никуда с тобой не пойду. — Я вытаскиваю цыпочку и открываю крышку.
Еллоу поднимает руку.
— Не уходи! Подожди меня!
— Что?
Еллоу хватает все папки и записную книжку, а потом настраивает свои часы.
— Переместись на месяц назад вместе со мной.
— Что?
— Мне нужно время, чтобы разобраться! — Еще один удар. Дверь падает, и в палате появляются два крепких охранника, а за ними медсестра с красным от гнева лицом.
— Один месяц! — выкрикивает Еллоу. Она закрывает часы и исчезает — вместе с моими папками!
Охранники и медсестра замирают и смотрят на пустое место, где раньше стояла Еллоу, а потом переводят взгляды на меня.
— Простите. — Я знаю, что им сейчас гарантировано второе потрясение, но мне нужны папки. Мне еще многое нужно узнать. Поэтому я настраиваю часы на месяц назад и закрываю крышку.
Тело пронзает боль, но она длится совсем недолго. Через секунду я стою в той же самой больничной палате.
— Наконец-то! — шепчет Еллоу, кивая на кровать, на которой спит очень пожилая женщина. — Скажи, что ты не подделала эту информацию.
— Что?
— Ты ведь не подделала досье?
— Когда бы, черт возьми, я успела это сделать? Да и зачем мне это?
— Значит, это правда? Твой отец и дедушка на самом деле Стражи времени?
— Судя по всему, да. Послушай, я так же потрясена этим фактом, как и ты. Но в Страже времени что-то происходит, что-то, о чем они явно не рассказывают нам. И это связано с Альфой. Я думаю, что все это было задумано с целью заставить меня убить Ариэля Стендера.
— Кто такой Ариэль Стендер?
— Он создал это. — Я показываю на часы, которые висят у меня на шее. — Альфа послал меня в прошлое, чтобы я попыталась убедить его не добавлять генетическую связь или убить его, если он не согласится. Я не стала этого делать. Я вернулась, чтобы рассказать ему, что провалила миссию, и нашла эти папки. Альфа все это подстроил. Но я не знаю почему.
Еллоу потрясенно открывает рот.
— Потому что Альфа не может проецироваться.
У меня сжимается желудок.
— Что значит, Альфа не может проецироваться?
— Нет, ну ты правда такая дура? Ты никогда не задумывалась, почему он не участвует в миссиях?
Я даже не обращаю внимание на ее оскорбление.
— Серьезно? Альфа не может проецироваться?
— Нет. Он правительственный представитель, который осуществляет надзор над нами. У него нет генетической связи, он наблюдает за тем, чтобы мы честно выполняли миссии. То же самое и с Редом.
— Подожди, Ред не может проецироваться? — Чувствую себя так, словно меня ударили.
— Боже, как же долго до тебя доходит! Реда обучают, чтобы он потом занял место Альфы. Он стажер.
Пожилая женщина на кровати начинает шевелиться, но не просыпается. Я понижаю голос до шепота.
— Уверена, это произойдет очень скоро! Думаю, Альфу заставляют уйти на пенсию, вот почему он неожиданно решил втянуть меня во все это.
Еллоу качает головой.
— Это не имеет никакого смысла. Если у тебя всегда была генетическая связь, то почему ты росла вне этого?
В этот момент я понимаю, что знаю ответ на этот вопрос. Это похоже на череду воспоминаний, которые вспыхивают перед глазами умирающего человека. Голову наводняют картинки, и все о моей маме.
Мне пять лет. Мы в парке, я качаюсь на качелях, пытаясь дотянуться до неба. Мама толкает меня так сильно, как может. Это был один из ее депрессивных дней, но тогда я была слишком мала, чтобы понимать это, и думала, что чем выше раскачиваюсь, тем лучше. Мы уже побывали в библиотеке, в игрушечном магазине; поели мороженое и больше часа провели в отделе с товарами для рисования. В багажнике джипа лежат два новых холста, один из них для меня. А сейчас мы находимся в парке.
Неожиданно подходит какая-то женщина и начинает разговаривать с нами. Я не помню, о чем именно. Но помню реакцию мамы. Она толкает женщину на землю и сдергивает меня с качелей, а потом кричит, чтобы та никогда больше не заговаривала со мной, чтобы убиралась из Джерихо ко всем чертям и никогда не возвращалась. После этого мама тащит меня домой. Я спрашиваю ее, кто эта женщина, и она отвечает: