— Она плохой человек. Очень плохой. Держись от нее подальше.
Мне девять лет. Я иду домой со школы, когда возле меня останавливается белый минивэн. За рулем сидит мужчина.
— Твоя мама заболела, — говорит он мне.
Я продолжаю идти.
— Твоя мама действует не в твоих интересах. Ты находишься не там, где следует.
Я бегу. Быстро. Пересекаю парк, в котором нет дороги. Минивэн тормозит у ворот, не пытаясь преследовать меня по мокрой потрескавшейся пешеходной дорожке. Тогда я подумала, что это социальный работник, вызванный одним из всезнающих жителей Джерихо, чтобы забрать меня у мамы.
Но это было не так.
Мне четырнадцать лет. Я получаю письмо из Пила. Мама запирается в туалете. По коридору до моей комнаты доносятся ее плач и стоны. Я разбираю некоторые отрывки фраз.
«Они не могут». «Она погибнет». «Они заберут ее».
В то время я думала, что мама просто ведет себя как моя мама. Эмоционально нестабильно. Но это не так. Теперь я понимаю. Это не так. Она знала о Страже времени. Отец, вероятно, рассказал ей, чем он зарабатывал на жизнь. Она знала, что он погиб во время миссии, но сомневаюсь, что была в курсе всей правды.
Но я знаю правду. И знаю, что мама всю жизнь пыталась оградить меня от той же участи. Она понимала, что если я уеду в Пил, то окажусь в Страже времени. А я с презрением отнеслась к ее словам и все равно уехала. Я решила сама выбрать свою судьбу и бросила очень больную женщину. Я ужасный человек.
Когда это все закончится, я вернусь в Вермонт и все исправлю. Я помогу ей выздороветь, и мы снова будем вместе.
Еллоу смотрит на меня с широко открытыми глазами, все еще ожидая ответа на вопрос.
— Это из-за моей мамы, — отвечаю я, потирая виски. Я обвиняла ее. Обвиняла во всем; за годы, когда я думала, что она любит свои драгоценные картины больше, чем свою дочь. Но мама защищала меня. — Она скрывала меня от Стражи. Или, по крайней мере, пыталась. Но вы все равно, в конце концов, меня заполучили.
Еллоу грустно произносит, глядя себе под ноги:
— Я не могу поверить в это. Они и нам лгали. Мой гребаный отец обманывал меня.
Я в ужасе смотрю на нее.
— Ты ребенок Альфы? — громко спрашиваю я. Пожилая женщина начинает ворочаться.
— Что? Нет, — шепчет Еллоу. — У Альфы нет детей. Мой отец — Зета.
— Зета! Нет, это невозможно. Зета — отец Индиго.
— Да, он мой брат.
Еллоу и Индиго брат и сестра? Почему я об этом не догадалась?
— Верни мне папки. — Я протягиваю руку. — Мне нужно узнать, что еще они скрывают от меня.
Еллоу отдает их мне. Пожилая женщина всхрапывает и машет руками.
— Нам нужно уходить, — тихо произносит Еллоу, потирая ладонями предплечья. — У меня большие неприятности. Я снова спроецировалась в прошлое. Этого не должно было произойти. Ред следит за мной. Он, наверное, думает, что я проверяю другую зацепку, но Альфа все поймет. И тогда они придут за мной.
— Так возвращайся, — пожимаю плечами я. — Отпусти меня и возвращайся.
Еллоу качает головой.
— Я хочу знать, что ты планируешь делать.
— Не знаю, но Альфу нужно остановить. Он пытался заставить меня убить ни в чем неповинного мужчину, как… — Как моего папу. Мои руки покрылись мурашками. Отец тоже был невиновным? Альфа его подставил? Я многое не знаю, но мне предстоит еще все узнать.
— Как… что? — спрашивает Еллоу.
— Ничего.
— Послушай, я не собираюсь возвращаться назад, если ты планируешь проникнуть в Зал Стражей посреди ночи и всех убить.
— Эй, ты и правда думаешь, что я психопатка? Я не собираюсь никого убивать. Я собираюсь… не знаю. Может, собрать доказательства и пойти с ними в Министерство обороны?
У Еллоу округлились глаза.
— Ты не можешь этого сделать.
— Конечно, могу. Нужно только собрать…
— Нет, ты не можешь. Альфа, должно быть, предвидел, что ты попытаешься сдать его властям. Мы уже спроецировались в прошлое. Мы изменили его. Ты не можешь…
О чем она говорит?
— Может, ты уже прекратишь свой словесный понос и все расскажешь?
— Ты в списке особо опасных разыскиваемых преступников, — говорит Еллоу, и я вздрагиваю. — В списке, который не вывешивают в почтовых отделениях и доступ к которому есть только у небольшого количества людей. Как только ты появишься в округе, с тобой будет покончено.
Мое тело становится невесомым. Я приняла поспешное решение и убежала, а теперь никогда не смогу вернуться. Потому что я в розыске.
— Еллоу, возвращайся в настоящее и оставь меня одну. Я разберусь.
— Я не вернусь. Я же сказала, они поймут, что я самовольно спроецировалась.
— Скажи, что проверяла другую зацепку!
Еллоу вздыхает и подходит к лежащей на кровати пожилой женщине. Рядом с ней на столике стоит полиэтиленовый пакет. Еллоу берет его, открывает и передает мне какой-то балахон в цветочек и пару тапочек.
— Надень.
Я сжимаю зубы.
— Я не собираюсь воровать одежду у пожилой женщины.
— Надень, — рычит она. — Через пару минут здесь будет кто-нибудь из Стражи. Ты хочешь, чтобы все закончилось, даже не начавшись?
Я фыркаю, но понимаю, что она права. Натягиваю через голову балахон и только потом из-под низу снимаю больничный халат. Как только я просовываю ноги в тапочки, Еллоу хватает меня за руку и тащит к двери.
— Еллоу, что ты делаешь? — сердито шепчу я и бегу за ней по коридору. Она останавливается, только когда мы спускаемся по лестнице и оказываемся в отделении скорой помощи. Вокруг снуют люди. Доктора, медсестры, пациенты. Еллоу идет мимо них так, как будто она одна из них. По пути она открывает занавески, за которыми проверяют степень повреждения пострадавших. За одной из них скрывается девочка со сломанной рукой. За другой — хрипло дышит пожилая женщина. Отодвинув еще одну занавеску, мы видим доктора, который накладывает швы на порез на голени подростка.
— Кто вы? — недовольно бурчит молодой доктор с усталыми, воспаленными глазами. Наверное, он ординатор.
— Простите! — говорит Еллоу. — Мы ошиблись. Мы ищем мою маму. — Доктор отворачивается, и Еллоу крадет с передвижного столика скальпель. Я вопросительно смотрю на нее, но она засовывает его в рукав, выводит меня на улицу и только после этого отпускает мою руку.
— Вырежь его, — произносит она, вручая мне скальпель и протягивая руку.
— Что?
— Маячок. Вырежь его. — У нее трясется рука, и скальпель качается перед моим лицом, как флаг, развивающийся на ветру.
— Я не собираюсь ничего вырезать. Я хочу, чтобы ты оставила меня в покое. Возвращайся в настоящее, Еллоу.
— Нравится тебе это или нет, но мы теперь союзники. Альфе удалось убедить всех, что ты пытаешься покончить со Стражей времени.
— Так вернись и объясни, что это не так.
— Ты не понимаешь, какая там сейчас ужасная обстановка, Ирис. Альфа всех изолировал. Повсюду стоят камеры. Все думают, что ты опасна. Даже мой отец.
Я качаю головой.
— Почему я должна верить, что твой отец с самого начала не был вовлечен в этот план? Он ведь тоже знал моего папу.
— Я не в курсе, что он знал. — Еллоу садится на скамейку и опускает голову на ладони. — Я не знаю. Может, ты и права. Может, мой отец обо всем знал. Я не знаю, кому теперь доверять. Вот почему я не могу вернуться. Поэтому я остаюсь, и ты сейчас вырежешь этот чертов маячок из моей руки. Это будет мое послание. Маячок будет деактивирован, и они поймут, что я больше не марионетка. Это напугает их.