ВИКТОР МАМЧЕНКО. ВОСПИТАНИЕ СЕРДЦА (Париж, 1964)
«Светла зеленая тропа…»
Какой Проспект? Иль это Невский
По всей земле,
И правды ищет Достоевский
В морозной мгле?
Вот красота — спасенье миру
Во всех веках —
Эпилептическую лиру
Несет в руках.
Ах красота! — Ведь это важно,
Душа болит!
А Федор Карамазов страшно
Над ней стоит.
Стоит и смотрит: что же делать,
Коль красота? —
И душу жжет, и жаждет тела
Пунцовость рта!
Ах, красота, какой любовью
Тебя любить,
Чтоб знать тебя своею болью
И не убить.
Эмигрантка
Бездомной музе трудно быть слугой, —
Для всех в толпе не хочет быть покорной,
И дураку со сна — потехой вздорной
И называть его «мой дорогой».
И я — как раб в беде — с ее бедой!
Но муза все же Золушкой проворной
Спешит умыться лунною водой,
Поет и спорит рифмою упорной.
Не золото, не бархат, не карета, —
Не сказочно (пусть Золушкой одета):
Угрюмый черт зевнет, чтоб смять ее
И бросить где-нибудь в своем чулане,
Чтоб умерла она очами лани,
В руках сжимая звездное белье.
Поэзия
Ты когда-то для меня
Ясной вечности касалась,
Всеми звездами звеня.
Но в одежде золотой
Ты печальною казалась —
Вот как солнце над водой.
Неотступная мечта
Чудной Золушкой хлопочет,
Заклинаньем занята —
Чтоб ты радостью была,
И такой — как счастье. Хочет!
Чтоб исполнилось — звала,
И страдая, и любя,
И ревнуя, потому что
Нет прекраснее тебя.
Для тебя и боль и смех
Бьются в сердце неразлучно
И тобою ради всех.
Для тебя — и смерть красна
Ради глаз твоей свободы
Ночи темные без сна.
Без тепла твоих очей
Человек и дни и годы —
Будто мертвый и ничей.
Издателю
Вот машет муза тоненькою книжкой, —
Смела в типографической броне! —
С тревожной радостью спешит, и вспышкой
В кабацком отражается окне.
А в кабаке — там пьют, едят, зевают
И смотрят в мутное свое окно;
Картежники — те в дурака играют,
Чтоб всем на свете было все равно.
Дела у музы юностью согреты:
Математический пленяя ум,
Послала в небо звездные ракеты,
Летят они и с ними — славы шум.
Тоническому гению послушны,
Летят ракеты с техникой своей,
В своей поэзии они воздушны,
Как звездные полеты лебедей.
Никак кабацкой пошлости не хочет
Земная муза, — вечностью больна! —
Не потому ли властно так хлопочет,
Что жить она без счастья не вольна.
«Два часа ночи…»
Памяти В. Н. Буниной
Два часа ночи,
мне не спится,
приснились птичьи очи
и спица —
которой спицей выжгли очи,
чтоб в клетке пела,
о себе не зная,
и не улетела
птица лесная.
Рядом с клеткой —
девочка пела,
красоты редкой,
бледнее мела.
Девочка — как птица — пела,
птица — как человек — молчала,
и не летела,
и не кричала, —
на меня смотрела.
А на дворе — весна.
А я — как во сне без сна.
После грозы
Откуда вы летите, птицы,
Такой веселою толпой,
Кружась над прелестью столицы
Как над цветущею травой,
И так доверчиво взлетая
В свою земную высоту?..
И твердь звенит, как золотая,
В потоке света, на лету.
Когда бы мог и я без страха
Природной дикости отдать
Мое бессмертие из праха,
Мое умение страдать.
День истории