- Ну почему же. Жениться можно и в пятнадцать, а вот замуж редко кто младше восемнадцати выскакивает. Есть исключения, когда невеста женой становилась в шестнадцать, но только с полного разрешения врача. Хотя и старше двадцати у нас невест не было, до тебя.
- Вот какая я замечательная, - прошептала Тома, а про себя прокручивала услышанное.
Видимо тут не на столько все схоже с ее родным миром, значит надо в двойне быть острожной в высказываниях, а то еще вляпается в какую-нибудь историю по незнанию. Рафия же молча шла вперед, с улыбкой на лице, о причинах которой Тома узнала быстро.
Войдя в комнату, девушка огляделась и обмерла – на кровати лежало черное платье, расшитое золотом.
- Э … это что? – решила уточнить Тома, хотя хотелось спросить: «По кому поминки».
- Это – подарок твоего будущего мужа, - величественно кивнула Рафия, - В твоем гардеробе появилось еще несколько платьев, его подарок тебе, но сейчас надо одеть это.
- Для чего? – Тома закусила губу, чтобы опять про похороны не спросить.
- Тебя ждет ужин с твоим женихом, - Рафия расплылась в улыбке, видимо это и был сюрприз.
- А можно узнать, почему платье черное? – решилась Тома, - У нас черное, конечно, и по праздникам носят, но такое сочетание … мрачновато.
- Во-первых черный – цвет самого визиря, - напомнила Рафия, а потом вспомнила, что Тома не могла этого знать, - Не важно, потом узнаешь такие нюансы. А во-вторых – думаю, он не представлял, какой цвет тебе подойдет.
- Это еще почему? – возмутилась девушка, отвлекшись от разглядывания платья а-ля «свадьба некроманта».
- Ну … у тебя специфический цвет волос, - выдавила из себя Рафия, недовольно скривив губы.
- Ну рыжая, «и шо»? – Тома подбоченилась, она гордилась своим цветом: медно-рыжие кудряшки обрамляли лицо и спускались ниже плеч, а серые глаза на их фоне задорно блестели, сводя с ума мужчин.
- У нас рыжий цвет – цвет простолюдинов, - мягко ответила Рафия, стараясь не обидеть девушку, - Не то, что людей делят по цвету волос, но ни у правителя, ни у его первых помощников еще ни разу не было такого огненного цвета. Так что думаю, он просто не знал, какой цвет тебе подойдет.
- Для справки, - Тома насупилась, хотя оправдание с подбором цвета немного ее смягчило, ведь вроде бы как о ней заботились, - Я шикарно смотрюсь в зеленом цвете, а еще стальной, белый, хотя признаю, что черный – тоже не плох.
- Вот видишь, - Рафия едва не засияла от удовольствия, - Он очень хотел тебе угодить. Вы ведь сегодня не просто ужинать будете, он тебя отведет в одно чудесное место.
- Мы будет ужинать не в школе? – удивилась Тома.
- Да, - наставница кивнула, - Вообще-то это запрещено, как и общение с женихами, но для тебя сделано исключение.
- Для меня ли? –скептически переспросила Тома.
- Деточка, ты не должна себя так вести, - Рафия покачала головой.
- Как?
- Невеста, как и жена, должна быть покорна мужу. Не спорить с его решениями, поддерживать его всегда и во всем, создавать уют дома, чтобы ему было куда приходить и где отдыхать. Не требовать от него чего-либо, что он не может тебе дать.
- Ага, кухарка, уборщица и проститутка в одном лице, желательно немом, - резюмировала Тома.
- Я не все поняла, - Рафия нахмурилась, но продолжила, - Но ты не права. Готовить тебе не надо, убираться тоже есть слуги, его постельные желания будут исполнять наложницы, что специально обучаются для этого. Тебе остается только родить наследника и быть всегда на его стороне.
- Охренеть можно, он мне еще и изменять будет?! - возмутилась Тома, а потом вспомнила, - Погодите, я вроде бы как третья жена? А как он будет исполнять свои супружеские обязанности, если нас у него трое будет?
- Не переживай, - успокоила ее Рафия, - Первое время он будет с тобой, пока ты не забеременеешь, а потом тебя будут извещать, когда он захочет навестить тебя в спальне.
Тома развернулась к радостной женщине и все, что могла, это открывать и закрывать рот. На ум приходила всякая нецензурщина, но не портить же впечатление о себе еще больше? Ее и так уже постоянно жалеют все, с кем она сталкивалась, за тяжелую жизнь. Хотя где она тяжелее – еще вопрос. Глубоко вздохнув, Тома решилась одеть это шикарное, но все-таки мрачноватое платье.