— Они уже натворили дел, так что ты не прав, Рио, — сказал Рен. — Ещё как кусают.
— Ну так я же привёл пример, как это обычно бывает, — парировал Рио.
Остаток вечера прошёл в непринуждённом молчании. За окном громко стрекотали сверчки, поднялась полная луна и с моря дул лёгкий свежий ветерок. Никто ничего не говорил не потому, что было нечего сказать, а потому, что и молчать было комфортно в этой компании. Каждый понимал, что, возможно, видит всех своих друзей в последний раз, поэтому ни один из них не балаболил, а вглядывался в лицо каждого товарища, пытаясь запечатлеть его как можно чётче в подсознании.
Однако все были единодушны: победа определённо за ними. У них есть лидер, стратегии и главная составляющая — дружная команда с сильными физически и духовно воинами. Шароне придётся туго, ведь она не умеет полагаться на кого-то, кроме как на себя.
— Готовы, девочки? — спросила Шарона, крепко завязывая высокие сапоги, купленные в одном из местных бутиков специально для этой битвы. Разбирающиеся с оружием союзницы синхронно кивнули. Подойдя к ним, блонди сама распределила клинки и пистолеты.
— Слишком долго копаетесь, — недовольно пробурчала она.
Четыре девушки — Элли, Салли, Милли и Лилли — переглянулись между собой, когда Шарона отвернулась. Час икс настал. Они уже договорились, что сразу начнут бой на стороне Йо и его команды.
Комментарий к Глава 9 – Дружеские узы *В американской версии аниме “Шаман Кинг” Хорокэу Усуи зовут Трей Рейсер (Trey Racer). “Racer” переводится с английского как “гонщик”.
====== Глава 10 – Бой начинается ======
Утро началось как обычно рано. Рен Тао снова встал первым и пошёл в душ. После очередной бурной ночи с Ханной ему хотелось освежиться и взбодриться. При воспоминаниях о том, что почти каждую ночь происходило в их номере, едва они возвращались от друзей, Рен насмешливо улыбнулся. У Ханны отлично получалось совмещать в себе хорошую девочку и сексуальную маньячку. Днём её взгляд был невинен, а с наступлением ночи вся ангельская чистота уходила, и её заменял хищный блеск. Эти перемены не на шутку заводили парня, и он в очередной раз поблагодарил судьбу за её милосердие и данную вторую попытку начать отношения с Ханной. Жаль, что это случилось при печальных обстоятельствах, но чему быть, того не миновать.
— Рен. — Услышав незнакомый голос, Тао струхнул. Голос был мужской, дверь никто не открывал, значит, это…
— Привет, Хао. Ты немного не вовремя, если честно.
Асакура засмеялся:
— Рен Тао меня стесняется? Не бойся, выходи. Я подсматривать не буду.
Меньше чем за минуту Тао выскочил из душа и натянул штаны. Застёгивая ширинку, он буркнул:
— И ничего я не стесняюсь.
— Да, я так и понял.
Хао посмеивался над ним, что начинало раздражать. Поэтому Рен перешёл к делу:
— О чём таком ты захотел со мной поговорить в шесть утра? Да ещё появился, пока я мылся?
— Рен, я знаю, что ты любишь мою жену, — без обиняков заявил Хао. — И у тебя есть преимущество — ты ещё жив. Честно признаться, я немного завидую тебе.
— Ты ревнуешь, Хао? — резко спросил Тао. Асакура помотал головой, но потом добавил:
— Ну, если только немножко.
Рен нахмурился:
— Я так и знал. Это всё?
— Нет. — Хао приблизился к нему. — Я хотел попросить тебя. Пожалуйста, отнесись серьёзно к моей просьбе. Ханна — важный и любимый человек для каждого из нас, мы оба должны заботиться о ней.
— Что за просьба? — Тао начинал терять терпение. При жизни — и, видимо, после смерти — Хао был чистым гуманитарием, и ему было свойственно растекаться мыслью по древу — все его школьные сочинения были написаны в объёме, превышающем заданный раза в три. Иногда эта привычка Хао Асакуры сказать побольше, покрасивее и как можно более мудрёно была полезной, но сейчас Рену хотелось поскорее избавиться от общества духа покойного супруга Ханны.
— Береги её, — просто сказал Хао. — Береги Ханну. Защищай её. Не позволяй ей лезть в самое пекло боя. — Тёмно-карие глаза шамана погрустнели. — Знаю, что Ханна всегда была крепким орешком, желающим почувствовать вкус опасности, но, Рен, ты ей очень дорог, поэтому к тебе она наверняка прислушается. Я был слишком мягким с ней, многое позволял касательно сражений. Рен, — Хао с надеждой взглянул на него, — обещай, что позаботишься о ней. Я рассчитываю на тебя.
Тао смягчился. Он всегда видел слишком трепетное отношение брата-близнеца Йо к Ханне. Скорее всего, это было из-за того, что она была его первой и единственной девушкой, и Хао очень боялся как-то ограничить её свободу. Он боялся потерять её. «Если любишь — отпусти» — таково было жизненное кредо Асакуры-старшего. Видимо, не очень успешное, раз Ханна всё равно мечтала о Рене Тао. Однако серьёзность Хао заставила Рена прислушаться и дать обещание выполнить его просьбу.
— Я позабочусь о Ханне. Обещаю. — Посмотрев на духа, он добавил:
— Я бы очень хотел пожать тебе руку. Если бы я мог…
— Сможешь. После смерти, которая наступит после твоей долгой и счастливой жизни вместе с Ханной. — Загадочно улыбнувшись, дух Хао поплыл к выходу, но остановился, когда Рен заговорил:
— Ты тоже её защищай. Оставайся её духом-хранителем. Хорошо? Ты нужен ей, Хао.
Длинноволосый шатен повернулся и с мягкой доброй улыбкой кивнул, после чего удалился. Рен посмотрел на себя в зеркало и улыбнулся: он позаботится о своей возлюбленной. Не только потому что сам любит её, но и потому, что Хао любит её.
Стараясь не думать, как бы отреагировала Ханна, прочитав его благородные мысли, юноша натянул футболку и пошёл будить спящую красавицу — так он прозвал Ханну Асакуру за время пребывания в Авиньоне.
Спрыгнув со ступеньки автомобиля, Ханна огляделась. На поле было уже довольно много шаманов — такие разные, но их всех объединяло одно: им нужно было победить захватившую духов погибших шаманов Шарону и предать справедливому суду. Завидев Ханну, некоторые шаманы приветственно махнули ей рукой, а она ответила им тем же. Как и стоило ожидать, Рен начал вскипать от ревности.
— Ренни, чего ты опять злишься? — невинно спросила девушка, погладив Тао по щеке. Прислонившись вплотную к нему, Ханна шепнула ему прямо в ухо:
— Ты же знаешь, я без ума от тебя.
Рен залился краской, но тут же взял себя в руки. Ханна проверяла, насколько удобно висят ножны, все ли ножи на месте и главное — на месте ли её кулон с кольцом. Удостоверившись, что всё в порядке, шатенка встряхнула волосами, намеренно задев ревнивого бойфренда, и помахала другой партии шаманов, узнавших её. Когда она принялась проверять содержимое аптечки и наличие прочих вещей, которые могли ей понадобиться, Йо взял Рена за локоть и отвёл в сторону.
— Всё в порядке? — заботливо поинтересовался он. Рен отдёрнул руку и, сложив обе конечности на груди, хмыкнул:
— Конечно.
— Послушай, Рен, я знаю, что ты ревнуешь Ханну, — заговорил Йо, пытаясь поддержать приятеля, — но поверь, она любит только тебя. Я думаю, — шепнул он ему на ухо, — она даже Хао так не любила, как тебя.
— Она всегда утверждала, что любит нас одинаково. — Тао закрыл глаза. — Я не знаю, верить ли этому. Она всегда мило общается со всеми, кого встретит. Неважно, кто эти люди — соседи, друзья или кто ещё, — она всегда проведёт с ними светскую беседу. А меня это бесит. Потому что многие мужчины, видя её дружелюбную улыбку, начинают намекать ей на секс. А мне это не нравится. Ханна — не потаскушка, и я не позволю каким-то чересчур уверенным в себе мужикам сделать её такой.
— Ты же знаешь, она верная, — успокоил его Асакура. — Рен, в любом случае сейчас нужно сконцентрироваться на битве. Сердечные страсти оставь на потом.
— Йо… — взгляд Рена был на удивление полон тревоги. — Я боюсь поругаться с ней, потерять её, а потом не иметь шанса помириться и вернуть её. Потому что никто не знает исход этого боя. В смысле, я знаю, что мы стопроцентно победим, но я не знаю, какой ценой… Я не знаю, сколько человек погибнет прежде, чем Шарона сдастся. Она ясно дала понять, что намерена уничтожить нас всех. Начнёт она с нас, а Ханну прикончит самой последней. Йо, — Рен вдруг обнял его, — я боюсь, что Шарона сделает ей больно, убив всех. Я не хочу, чтобы она испытывала боль снова. — Отпустив приятеля, Рен смотрел ему прямо в глаза. — Она достойна лучшего. Кроме того, я пообещал Хао, что позабочусь о Ханне. Долгая история, потом расскажу — ответил он на немой вопрос в глазах Йо. И невесело усмехнулся: