Как можно извиниться за гибель цивилизации?
– Там… там были корабли, - слабеющим голосом произнес Спратли. - Корабли людей. И потерявшийся "Эмпирион". Мы ведь не знали, уничтожен он или нет. Первым сообщением от приближавшихся кораблей были идентификационные коды я пароли "Эмпириона". К тому времени как наши сканеры показали, что корабли - чужие и что среди них нет "Эмпириона", было слишком поздно! Я… я не хотел стрелять по своим. Не хотел совершить жуткой, ужасной ошибки…
– На Ректоре нет вины, - сказал Джейми, и его голос донесся до всех, несмотря на ровный шум дождя, бившего по крыше. - И многие из нас уходят с ним… в другое место. У нас есть план, который дает нам неплохой шанс выбраться из этой области и уйти на неисследованные территории, где мы сможем прятаться от "щелкунчиков". Возможно, мы даже найдем способ выбраться с этого каменного шара. Я не могу давать никаких обещаний, но таков наш план. Если вы хотите остаться здесь и испытать удачу с "щелкунчиками" или хотите остаться с генералом Спратли - что ж, это ваш выбор. Но вам придется сделать это чертовски быстро. - Он взглянул на хронометр, вшитый в левый рукав формы: - Те, кто уходит с Гектором, отправляются через три часа, чтобы максимально использовать преимущества, которые дают нам дождь и ночь. Именно столько времени у вас есть, чтобы решить, чего вы хотите.
Дитер подумал, что трехчасовой срок был такой же показухой, как и все остальное. Ни у кого в лагере не было даже кольца с часами с тех пор, как машины поймали их и, бросив в лагерь, забрали все, что хотя бы отдаленно напоминало механизмы, а дождь и сильная облачность делали невозможной даже приблизительную ориентацию во времени по лунам или солнцам, как это делалось обычно.
Неважно. Он знал, что они успеют в срок. Ни у кого не было вещей, которые требовалось упаковывать.
Толпа начинала расходиться, распадаясь на множество маленьких групп, в которых шли оживленные споры; некоторые разбредались по своим спальным местам - собираться или просто подумать. Дитер стал двигаться к центру.
– Извините, генерал, но так будет лучше. Дитер заметил, что капитан Пог стоял перед Спратли раскинув руки. Двое других адъютантов, Дюлейни и Говард, выглядели разъяренными, у Спратли был побитый вид. -
Ты не можешь думать, что с ними у тебя лучшие шансы, - говорил Спратли. Он казался невероятно постаревшим и усталым. - После всего, через что мы прошли вместе!…
– Думайте об этом как о страховке, сэр, - ответил Пог. - Я смогу…
Увидев Дитера, он мгновенно замолчал.
– Генерал, - сказал Дитер, игнорируя Пога и остальных штабных офицеров, - я уверен, что и для вас найдется место в походе.
– В походе куда, доктор Холлинсворт? - вопросил Говард. В его голосе слышался неприятный носовой акцент. - На Облаке нам не скрыться от машин, а эта идея насчет отлета с планеты просто фантазии!
– Он прав, - добавил Дюлейни. - На Облаке корабли есть только у толан и "щелкунчиков", и никто из них не собирается нам помогать!
– Джейми со всем разберется, - ответил Дитер.
– Похоже, вы довольно уверены в своем майоре Грэме, - горько сказал Спратли.
– Генерал, Джейми Грэм дал нам первый шанс вырваться отсюда с тех пор, как пришли чертовы "щелкунчики" и загнали нас сюда. По-моему, мы теперь просто обязаны ему доверять.
– Но… но он во всем полагается на Боло! На машину!
– Говоря по правде, генерал, - сказал ему Дитер, пристально глядя на капитана Пога, - я доверяю Гектору гораздо больше, чем большинству людей.
Глава двенадцатая
Моя признательность командиру за его понимание человеческой природы, психологии и идиосинкразии поднялась еще на один уровень. Я слушал его вдохновенную речь через передатчик и микрофон, который он носил на голове, и теперь убежден, что он в состоянии заставить поверить почти любого человека в истинность своих заявлений, независимо от того, правдивы они или нет. Теперь я понимаю, что проявленная им забота о соответствующей уставу военной форме была рассчитана на то, чтобы внушить благоговение военному и гражданскому персоналу, жившему в условиях нищеты, грязи и почти полной наготы около 329 дней.
Форма дает несомненную власть, вынуждает уважать тех, кто ее носит; это условный рефлекс, выработавшийся у тех, кто привык воспринимать ее как символ соответствующих полномочий. У некоторых слушавших речь моего командира его форма могла ассоциироваться с той, которую носили охранники лагеря, и это побудило их подчиниться. Другие, в особенности бывший персонал вооруженных сил планеты, должно быть, вспомнили, как всебыло до Бойни, и отчаянно захотели восстановить старый порядок.