Она сидела голая по пояс в черной воде, с груди стекала дурно пахнущая грязь, а в пяти шагах от нее, в высоких охотничьих сапогах, вскинув винтовку, стояла Несмеяна.
Лиса прекрасно понимала, почему она не стреляет. Просто убить - это недостаточно весело, она хочет посмотреть, как жертва с голым грязным задом будет метаться по болотам, пытаясь спасти свою жизнь и последние минуты свободы.
— Полезла в воду, не зная броду? — улыбаясь, протянула Несмеяна и даже не склонила голову к прицелу, жертва так близко, что промахнуться невозможно. — Начиная войну, всегда стоит учитывать, с кем придется воевать.
Вот же мразь!
Волна жара поднялась от ног к животу, а затем к груди и, наконец, поднялась к рукам и шее. Несмеяна изменилась в лице и отступила, Лиса опустила глаза и поняла, что ее тело пылает. Она не узнала это чувство потому, что давно забыла его. Тысячи лет прошли с тех пор, как она сжигала деревни, огненным всполохом носясь между домами, прыгая с одной соломенной крыши на другую и безумно смеясь.
Но прежде, чем она успела осознать, что с ней произошло, огромная серая тень метнулась к Несмеяне, раздался хруст, винтовка упала в воду вместе с удерживающей ее рукой. Взревев от боли, Несмеяна выхватила второй рукой кинжал и вонзила его в шею огромного, ростом с ее саму, Серого Волка. Он отступил на шаг, но прежде, чем они успели броситься друг на друга снова, Лиса разлепила дрожащие губы, чтобы произнести свои первые слова:
— Гори, сука! — выдохнула она и на Царевне вспыхнула одежда. — Гори!
Разжав от неожиданности пальцы, сжимающие кинжал, Несмеяна отступила и принялась сбивать пламя, громко крича. Кожа ее вскипала и лопалась, побелели глаза. Она металась по земле и, наконец, догадалась прыгнуть в воду, но Лиса поднялась во весь рост и поймала ее за горло одной рукой, легко удерживая над поверхностью и не давая ее коснуться.
Мертвая вода. Миллионы древних смертей, слившихся воедино. Они все так зациклились на мысли, что Смерть там, где Война, что совершенно не думали о том, что Смерть древнее любой Войны. И даже древнее людей, если подумать…
Нефть тысячи лет лежала у них под ногами. Нефть построила этот дивный новый мир. Нефть превращала неживое в живое, двигая автомобили и запуская в небо самолеты у них на глазах и они не видели ее все это время!
Несмеяна прекратила дергаться, и Лисе пришлось сделать над собой усилие, чтобы не сжечь ее труп дотла. Если поступить так, она возродится здесь же на следующее утро и напьется воды также, как это сделала Лиса.
Ступив босой ногой на заиндевелую траву и больше не чувствуя холода, Лиса бросила обгорелые останки на землю и посмотрела на Волка. Тот лежал неподалеку, из раны капала густая черная кровь, но он не проявлял никаких признаков беспокойства. Стало быть, знает, что скоро заживет. Огромный, страшный как прежде, с глазами, горящими желтым огнем, он не двигался, но сила плескалась в нем также мощно и неоспоримо, как и тысячи лет назад.
Повернув голову в сторону звуков далекого шоссе, которые теперь различала и Лиса, он вздохнул и молвил человеческим голосом:
— Нихрена у тебя не выйдет. Прошлое не вернуть никакой войной.
Лиса погасила пламя и вскинула рыжую бровь. Вы только посмотрите, у кого в голове прояснилось после нефтяных ванн!
— Я знаю, — усмехнулась она и пошла прочь по следам Несмеяны, пока не обнаружила брошенный ею в кустах рюкзак.
Волк не сказал больше ни слова. Когда Лиса повернулась к нему снова, он уже исчез. Сложив в рюкзак все, что осталось от его хозяйки и не забыв для надежности обвязать останки веревкой, она развернула и накинула плащ-палатку. Пора возвращаться к цивилизации. Лиса обрела прежние силы и это прекрасно, но никогда прежде она не умела передавать мысли на расстоянии, для этого ей все еще нужен хоть самый завалящий, но сотовый телефон, а еще… она отстегнула от рюкзака фляжку и вылила содержимое на землю… а еще гостинцы на дорожку.
Первый же проезжающий мимо автомобиль остановился, взвизгнув тормозами — редко встретишь на дороге голую женщину в плаще, распахивающую его прямо перед фарами. Одним движением вытащив водителя через разбитое ею же окно, Лиса поджарила его прямо на дороге. Не потому, что так уж сильно ненавидела. Просто потому, что могла. Усевшись на его место, она схватила заряжающийся от прикуривателя телефон и первым делом открыла карту. Она в десяти километрах от Сызрани. Чудесно. Набрав знакомый номер, она прижала телефон к уху плечом и дернула рычаг передач, машина двинулась с места, но в эфире тянулись только длинные гудки.