— Мы, кажется, раньше не встречались, — скрестив руки на груди, проговорил он.
Лиса повторила этот жест и фыркнула:
— Бог миловал.
— Не кощунствуй.
Он верил в Бога, которому служил, ничуть не больше, чем сама Лиса, так что ей даже ответить на этот выпад было нечем.
— Ближе к делу, Алёшенька, — вздохнула она и закатила глаза. — Ты прострелил мне голову.
— Это не я.
— Затащил в коровник.
— Тоже не я.
— Переодел в эксклюзивную коллекцию «Весна-лето 1660», — Лиса выдержала паузу, но опровержения не последовало. — Большое спасибо, но я предпочитаю постмодерн.
Попович шутку не оценил, пауза затягивалась. Лиса переступила с ноги на ногу, деревянный пол под ее ногами протяжно заскрипел.
— Я хочу назад свою машину, одежду и спутницу, — проговорила она. — Если я не получу этого в течение получаса, спалю к чертям собачьим всю твою тысячелетнюю кормушку. Ты знаешь, кто я. Ты знаешь, что я могу.
По правде говоря, она немного преувеличила. Деревня не могла существовать дольше трехсот с лишним лет, да и сам Алеша был достаточно молод по сравнению с тем же Вороном, например. Лиса терялась в догадках, каким именно образом ему удалось справиться с Ягой, несмотря на чудовищный перевес магических сил в пользу последней. После известия о том, что Лиса — клиент малоперспективный, Яга, конечно, здорово сдала, но не настолько же…
— Как тебе такой расклад? — прорычал он и вскинул вверх правую руку. Лиса на миг ослепла, а когда зрение вернулось к ней, увидела у самого своего горла лезвие сияющего клинка. — Я разрубаю тебя пополам каждый вечер и каждое утро наблюдаю, как две половины прыгают по скотному двору и безуспешно пытаются воссоединиться, путаясь в собственных кишках.
«Меч, мать его, кладенец! — скрипя зубами от напряжения и медленно отступая к стене, ругалась про себя Лиса. — Эта штука в разы старше, чем этот богатырский выблядок! Откуда у него силы, чтобы просто поднять ее?!»
— Что тебе надо? — такому аргументу Лиса внимать была готова. Не опуская оружия, Алеша Попович угрожающе надвигался, но голос его был спокоен.
— За тысячи лет мы и подобные нам привыкли к конфликтам за сферы влияния, но ты переходишь все границы. Ты собираешься вытащить на поле боя Кощея. С чего ты взяла, что он пощадит одну сторону и поддержит другую? Я слышал, для этого мужика все равны. Он – Смерть.
— От кого ты это слышал? — выдавила она, продолжая осторожно отступать. Алеша слишком молод, чтобы знать что-то о Кощее из первых уст. Он слишком молод, чтобы держать в руках меч-кладенец. Кто из древних дергает его за ниточки?
— Послушай меня, животное, — с отвращением проговорил он, оперев острие о стену за ее спиной. Отступать дальше было некуда. — Если ты еще раз вытащишь из-под земли свою подружку или просто подумаешь о том, чтобы это сделать, я буду вынужден принять меры. И они тебе не понравятся.
Сияние погасло так же внезапно, как вспыхнуло. Руки священнослужителя были пусты, да и сам он теперь имел вид мирный и благостный. Алеша поднял руку, двумя перстами перекрестил ошарашенную Лису и проговорил:
— Ступай с Богом, чадо.
Дважды повторять ей было не нужно, Лиса выскочила из часовни, будто та уже была объята пламенем, и побежала куда глаза глядят, лишь бы прочь от странной деревни. Она выбрала направление на восток, ее планы, разумеется, ни капли не изменились. Без машины она сильно теряла в скорости, но тело ее было достаточно выносливым, чтобы, в какую бы глушь ни завез ее богатырь в отставке, через несколько дней выйти к оживленному шоссе и добыть себе пропитание и средство передвижения.
Через несколько десятков километров, когда деревня уже скрылась вдали за лесами, а солнце клонилось к закату, Лиса остановилась, чтобы укоротить подол хлопающего на ветру платья и скинуть надоевшие лапти. Под хруст домотканой ткани она улыбалась, думая о том, что Горыныча, без сомнения, заинтересует Алешино приобретение, и он примчится сюда на всех парах, чтобы добавить к своей коллекции еще одну игрушку. И в тот момент, когда в ее сладостных мечтах проклятая деревня вспыхнула синим пламенем, ветер донес до чутких ушей лисицы тихий смех.