Всё, что он мог сделать, это только стоять и ждать.
Шпиль высокого здания, разлетелся на осколки, когда дракон проломил его, едва обеспокоенный или замедленный препятствием.
— Джайлс!
Он знал, что погиб. Он не мог двинуться, а дракон приближался… приближался к нему!
Отчаяние украло его силу, страх приковал к месту: он трепетал от великолепия животного, даже зная, что умрёт.
Он почувствовал на себе руки, но едва ли понял.
Потом он полетел, влево и вперёд, со стены и во внутренний двор. Он перевернулся и упал на фургон, свалился и покатился по земле.
Дракон взревел.
Дракон выдохнул.
Джайлс видел, как великое животное пронеслось мимо, и взрыв белизны, извергнувшись из его клыкастой пасти, ударил в землю недалеко от него, мчась к основанию стены и вверх, поскольку дракон взмыл над зубчатой стеной, вылетев в ночь.
И то дыхание холода, смертельного мороза, оставило шрам на земле и на стене, и заключило в лёд несколько мужчин на земле и пару часовых на…
Каролина.
— Каро! — вскричал Джайлс. Он поднялся с земли, игнорируя волны мучительной боли, накатывающей от его подвернутой ноги, и от ребер, сломанных при падении. Спотыкаясь и шатаясь, он поплелся к ближайшей лестнице, и упрямо потянул себя вверх, взывая к своей сестре с каждым движением. В проходе он споткнулся и упал, а потом пополз, и его руки пронзила острая боль как от ожога, когда он коснулся льда.
Настолько холодного.
Он опустился, потрясённый при виде своей сестры, которая полулежала полустояла, прислонившись к парапету.
— Каролина! — заплакал он, и попытался коснуться её, но не мог почувствовать её через кокон льда от дыхания великого дракона. Он царапал его и бил, но она не двигалась, застывшая.
Потом он почувствовал воду, поскольку летнее тепло уже начало плавить лёд. Сразу стало скользко, и Джайлс почти соскользнул со стены ещё раз.
— Сюда, мальчик! — Человек, которого он не знал, схватил его за воротник и вытянул на более безопасную поверхность.
— Моя сестра, — всхлипнул он.
— Она ушла, мальчик, — сказал человек, грубо дергая его в сторону. — Она ушла.
Джайлс не смог ни плакать, ни возражать, ни отрицать — не было ничего, что забрало бы его из этого ужасного момента, ничего, что отменило бы это ужасное зрелище. Он задохнулся от комка в горле и не смог произнести разборчивого звука; он смотрел на неё — она, казалось, мирно спала — под коконом драконьего льда, и он знал.
Он знал.
Как и многие в осаждённом Сандабаре, Джайлс знал, что его жизнь никогда не станет прежней и пропасть в его сердце никогда не заполнится. Она спасла его, потому что он был бессилен. Она спасла его, столкнув со стены, и это усилие стоило ей жизни.
— Каролина, — прошептал он, и теперь даже собственный голос казался далёким в его ушах.
Он был стражем в Тёмной Стреле, крепким воином-орком, стоящим в просторном круглом тронном зале, с большим копьём в руке.
Он видел Военачальника и знал, что это Хартаск.
Убийца короля Бромма из Цитадели Адбар, и тот, кто оборвал линию Обальда.
Смотря налитыми кровью глазами большого орка, Джарлакс понял, что был свидетелем подъёма короля, нового короля.
Нового короля или Военачальника, преданного старым путям.
Джарлакс слушал подшучивание между Хартаском, командирами и шаманами. Орки послали большую силу из лагеря, устроенного в Долине Верхнего Сарбрина, разделив её на три части, которые окружили Мифрил Халл и заперли грязных дворфов в их норах. Сейчас они напали на Сандабар и — Джарлакс видел — на Сильвермун, а другая сила пошла, чтобы сокрушить Несме и вернуться обратно с запада.
— Глупый Король Адбара лишился разума, — заявил орк, стоящий перед Хартаском. — Он выходит всё дальше со своим отрядом, чтобы напасть на любого кто попадётся. Дай мне ловкий и беспощадный отряд, Военачальник, и я принесу тебе голову Харнота!
Джарлакс смотрел, как лидер орков обдумал запрос, но потом медленно и мудро, покачал головой.
— Позвольте Харноту иметь свои маленькие победы в данный момент, — ответил он. — Пошлите достаточно патрулей, сильных патрулей, чтобы он продолжал сражаться, и сделайте те сражения тяжёлыми — возможно, он будет убит, возможно, нет. Это не имеет значения. Если дворфы утолят свою жажду мести и крови небольшими победами, то они останутся в своих пещерах.
Военачальник Хартаск встал и сказал громко для всех в комнате.
— И если Мифрил Халл, Фелбарр и Адбар останутся в своих дырах, то Сандабар падёт.