Наши взгляды встретились, и мне казалось, что Вика уверена в том, что говорит. Я видела в ее глазах какую–то просьбу. Она хотела, чтобы мы вместе решили эту загадку, на которую я уже знала ответ. Но мне никто не поверит и ей тоже. Потом снизу раздался голос Димы:
– Я, конечно, все понимаю, Вика, но это слишком.
– Все в порядке, – отвечала она, слезая с дерева. – Ей можно верить. Пора бы уже начать общаться, теперь она одна из нас. Хватит так смотреть, будто она может убить тебя, Дима!
– Думаю, ты права, – его голос стал мягче. Он протянул мне руку, когда я слезла с дерева. – Дима.
– Таня, – попыталась улыбнуться я. Видя, как Дима смотрел на Вику, я поняла, что мне больше не следовало здесь задерживаться. – Я, пожалуй, пойду спать.
Я шла по лесу и вдыхала его запах. Ощущение полной свободы на время поглотило меня. Но стоило мне снова вернуться в этот лагерь, как я начинала чувствовать себя угнетенно. Дежурный сидел и у костра и о чем–то думал. Когда он увидел, что я села у дерева и снова буравлю его взглядом, он встал, потушил огонь и ушел в свою палатку. Я закуталась в папину куртку, которая лежала на земле рядом с елью, и быстро уснула, слушая, как легкий теплый ветер качает деревья.
Утро было морозным. Я проснулась от звука журчания реки. Возле костра с чашкой еды сидела Варя и разговаривала оживленно с Викой. Заметив, что я проснулась, она тут же подбежала ко мне с чашкой, которая предназначалась мне. И где они только могли взять гречиху? У них не могло быть столько гречихи на такое количество человек. А их где–то десяток. Все это странно. Но тем не менее, я съела свою порцию каши и выпила кружку ягодного чая. Впервые за все то время, что я нахожусь за пределами города, я плотно и сытно поела. Потом я так же ходила с Варей и собирала ягоды, грибы и так далее. Но вдруг я заметила, что кто–то здесь был. В лесу почти никого не осталось, кроме нас с Варей, а между кустов что–то подозрительно шуршало. Я сказала ей тихо и спокойно пойти в лагерь и попросить кого–нибудь позвать из парней на помощь, на всякий случай. Как только Варя скрылась из поля моего зрения, я взяла с земли огромную ветвь и готовилась к худшему.
Мое чутье не обманывало меня. Это был снова волк. Он осторожно выходил из–за кустов и рычал на меня, мои руки дрожали. А на помощь еще никто не шел. Волк начал уже открывать свою пасть и рычать еще громче, чтобы запугать меня. Я отступала назад. Он хотел загнать меня куда–то и сожрать. Я начала слышать чьи–то шаги, но глаз не спускала с разъяренного волка. Мне казалось, что это довольно глупо – умереть добычей зверя, но все же я подготовилась к этому за долю секунды, когда волк кинулся на меня, и я уже ощутила острую боль по всей руке. Я закрыла глаза, услышала выстрел и вой волка, а точнее он уже скулил. Когда все стихло, я открыла глаза. Передо мной лежал убитый волк, только что хотевший убить меня. Я повернулась в сторону того, кто пришел мне на выручку. Это была рыжеволосая девушка из какого–то отряда лагеря. Она подбежала ко мне и взяла мою разодранную руку. Она быстро взяла меня за другую руку и повела за собой. Она тут же подозвала Вику, которую я попросила увести Варю.
Дима кого–то попросил принести аптечку, а рыжая пошла все докладывать Игорю. Я чувствовала, как кровь шла не переставая. А дальше все было как в тумане. Я видела, как вокруг меня были люди, много людей. Они все пытались мне помочь, и тогда я поняла, что их жестокость – это только защита от окружающего их мира, это была маска. Моя рука была разодрана и сильно болела. После того, как мне все–таки остановили кровь, меня оставили возле дерева. Рукой было больно пошевелить. Чтобы не чувствовать эту боль, я постаралась заснуть.
– Я, в общем–то, не удивлен! – это был Дежурный. Он сел возле меня. Я попятилась. Мне было неприятно чувствовать его присутствие рядом. – Ты всегда искала приключений.
– Не говори со мной так, будто мы много лет были знакомы! – прервала его я и оглянулась. – А где все?
– Пошли смотреть на волка, которого подстрелила Аня, – спокойно говорил Максим. – Ты уже боишься того, что нас могут услышать?
– Нет, наоборот. Мне бы хотелось иметь свидетелей. Но, увы, ты разговорчив только тогда, когда рядом никого нет. Очень даже жаль, что никто не знает, кто ты такой на самом деле. Но рано или поздно все всплывает.
– Такое ощущение, что тебя здесь уже все знают, и все они с удовольствием послушают тебя. То, что они перевязали тебе рану, еще не значит, что они доверяют тебе.
– Ты с каждым разом уверяешь меня в том, что это стоит уже попытаться рассказать. Пожалуй, начну с Димы и Вики. А дальше будет проще.