И так два часа…
Придя в лагерь, я не ужиная завалилась возле дерева и уснула, так как очень утомилась, пусть и пристрелила только одну птицу. Сначала я слышала, как меня пыталась разбудить Варя, но я делала вид, что сплю. А потом отключилась так, что даже никаких шорохов не слышала ночью. Мне не снились сны, мой организм отдыхал, а мой мозг считал, что не следует развлекать меня фантазиями, когда я спала. Но при всем при этом, встала я раньше всех. Те, кто были ночью на дежурстве, давно уже были в мире снов. Первым делом я решила пройтись до реки. Она была холодной, но все же я в ней искупнулась, так как мне уже не нравилось то, что я выглядела как свинья. Пользуясь тем, что все еще спали, и никто не мог прийти к этому месту, я полностью разделась и залетела в воду. После минуты пребывания в воде у меня зуб на зуб не попадал. Но это не самое страшное. У меня было неприятное чувство, будто за мной кто–то следил. Я оборачивалась несколько раз, но ничего не замечала. Как мое тело привыкло к температуре воды, я начала мыться. Это было просто блаженством после всего того, что со мной приключилось. Я, наконец–то, смыла с лица и рук всю кровь, промыла хорошенько все раны, а под конец полностью занырнула в воду на полминуты. Потом вышла на берег, надела на себя свою одежду и пошла снова к лагерю, где все еще спали.
Я начинала замечать, что при каждом шорохе я теперь настораживалась. Вот и сейчас я вынула из кармана штанов нож, который был у меня со вчерашнего дня, и приготовилась к нападению. Шорохи тут же стихли. Я немного успокоилась. Но потом вспомнила, что проснулась без Вари, ее не было рядом. Я даже не проконтролировала то, как она легла спать. Я даже забыла про нее. Да, Таня, поздравляю тебя. Победитель в номинации " Самая тупоголовая сестра". Я быстро обошла всю территорию лагеря. Ее не было здесь. Взяв ружье, я побежала в лес. Через двадцать минут поисков я решила снова вернуться к лагерю, но услышала голоса и спряталась в кустах, перезарядив ружье. Я узнала голос Вари.
– Думаю, надо идти быстрее. Таня проснется и заволнуется.
– Только давай договоримся, что она не узнает, хорошо? – это был Макс. Я тут же выскочила из–за кустов и направила ружье на Дежурного. – Признаться, этого я никак не ожидал.
– Быстро отойди от нее! – процедила я сквозь зубы. Он стоял на том же месте, его лицо выражало спокойствие. – Какого черта, Варя?
– Мы всего на всего ловили рыбу, – я перевела взгляд с нее на ведро, которое держал Дежурный. – Таня, опусти ружье.
– Лучше бы ты послушала свою сестру…
– Да пошел ты! – резко оборвала его я. – Ты не должен был этого делать. Варя! А ты? Почему ты пошла с ним?
– Слушай, давай спокойно поговорим, а? – вступился за нее Максим, Варя почти прижалась к нему. Это меня настолько поразило, что я была не в силах, что–либо говорить. Я еще раз посмотрела на ее испуганное лицо, посмотрела на то, как она доверяла тому, кому не следовало доверять, и отбросила ружье в сторону. Я чувствовала какое–то предательство, какое–то опустошение. – Так–то лучше.
– Варя, объясни, – тихо обратилась я к ней. – Неужели ты не понимаешь, что ему не стоит верить?
– Ну, вообще–то я спас тебе жизнь, – ответил за нее Максим.
– Но и ты учитывай то, что вчера я спасла твою задницу. Выходит, что мы квиты, и я больше ничем тебе не обязана. Так что…
– Стой, стой, стой! Я не понимаю.
– Вот и я не понимаю, как ты так решил, что можешь просто взять и куда–то пойти с моей сестрой! – крикнула я на него. – Думаешь, я не смогу?..
– Не сможешь. Хотя, если вспомнить тот день, когда на нас напали…
– О, думаешь, что так ты сломаешь меня, да? – меня снова начало трясти. – После того, как я сказала, что ненавижу тебя, ты берешь мою сестру и куда–то с ней идешь. Еще один удар. Знаешь, это даже похлеще Аниной пощечины, – у меня по щеке покатилась слеза, и я тут же утерла ее. – Я еще больше начинаю тебя ненавидеть. Варя, пойдем.
– Ладно, – она тяжело вздохнула и пошла за мной. Я чувствовала, что она была расстроена, но оставить ее с этим человеком я не могла. Мы пришли уже в лагерь, когда Аня варила кашу. Я специально села возле костра, чтобы нервировать ее. Черта с два, она скажет мне что–то обидное!
И вот, озлобленная на всех, я сидела и смотрела, как все сидели и ели возле костра. Я не могла есть, меня воротило от еды. Я смотрела лишь на физиономии тех, кто ел, а не на еду. Я пила лишь воду. Я, наверное, выглядела злой, раз Варя каждый раз, когда смотрела на меня, опускала голову. С Максимом мы тоже пересекались взглядами, это были взгляды вражды. После завтрака я отправилась мыть чашки. Я взяла с собой сестру, которая была обижена на меня, как и я на нее. Молча мы перемыли всю посуду и понесли ее в лагерь. Кучка парней сидела отдельно от всех и что–то обсуждала. Вика подозвала меня к себе и перевязала мне раны. Толку от этого не было. Моя рука вновь начала гноиться. Думаю, в скором времени и с ногой будут такие же проблемы. В отличие от Дежурного, Вика не сдирала гной. Вдруг к нам подошел Игорь и присел рядом, смотря, как моя приятельница перевязывала мне раны.