– Что произойдет через три дня, если мы их не найдем? – спросил Паша. Да, его вопрос был уместен, он и вертелся у меня в голове. При его словах парни снова переглянулись, странно поджимая губы.
– Я думаю, нет смысла скрывать это от них, – взволнованным голосом говорил Максим товарищу. Тот кивнул ему головой. – Через три дня они начнут нас убивать. И мне кажется, не всех сразу, а постепенно, чтобы нагнать страх. Так что лучше всем держаться вместе. Понятно? – при этих словах он посмотрел на меня, я кивнула ему головой.
Мы пошли дальше. Бесшумно, не издавая ни одного звука. Мое ружье было заряжено, как и у всех остальных. Максим держал крепко меня за руку, а Игорь иногда косился на нас. Меня это немного напрягало, но чувство предостережения было сильнее. Я постоянно оглядывалась по сторонам, прислушивалась. То ли ветер качал деревья, то ли за нами до сих пор следили. Так прошло целое утро, днем стало легче, так как утренний туман рассеялся. Мы остановились на время, перекусили и пошли дальше. Дима до сих пор засыпал на ходу. Несколько раз он спотыкался, падал, даже спал стоя. Я понимала его, так как сама валилась с ног. Я так была озабочена своим и Диминым сонным состоянием, что не заметила, как мы все остановились. Игорь был взволнован. Я осторожно высвободила свою руку из руки Максима и стала гадать, для чего мы все остановились. Вожак задумчиво поглаживал свой подбородок. Он вообще возмужал за несколько недель. Он и так был суровым на вид, а так еще появилась грубая щетина на его лице, что делало его парнем не двадцати трех лет, а ровесником моего отца. Такая грубость делала его старше, серьезнее. И вот он взглянул на меня на несколько секунд, снова что–то обдумал и снова почесал свой подбородок.
– Надо разделится на две группы, – произнес он, обращаясь больше к Максу, который хотел что–то ему ответить против. – Бессмысленно вот так ходить толпой, мы должны искать этих вонючих шпионов, Макс. Я ничего не хочу больше слышать. Следует все–таки разделиться.
– Дима и Таня идут со мной, – быстро проговорил Максим. Посмотрев на Игоря, я поняла, что он сделает все наоборот. Так и вышло.
– Нет, Аня, Таня и Паша идут в одну сторону, а мы в другую. Такой компанией от нас толку будет больше, мне кажется.
– Конечно! – пробубнил Максим. Он вдруг взял меня за руку и отвел немного в сторону. – Он же назло это сделал, ревнивый идиот! – мы одновременно кинули взгляд на вожака, который не спускал с нас глаз, пока остальные разбивались по группам. Максим притянул меня к себе и поцеловал. Я понимала, что он решил таким образом отомстить Игорю, но, тем не менее, я ответила ему довольно охотно. – Береги себя, Тань, – прошептал он мне на ухо и выпустил из объятий.
– Ты тоже будь осторожнее.
Это был второй поцелуй по счету. И я пока не разочаровывалась в искренности этих поцелуев, воспоминания о которых начинали греть сердце. Всю мою сонливость сняло рукой, и я только шла и думала о Дежурном. Потом я вспомнила, что мне нужно думать совсем о другом. У меня была задача, которую нужно было постараться выполнить. И все–таки я начала отвлекаться, смотря на Аню. Она шла с поникшей головой и изредка бросала на меня взгляды. Ее задевала вся эта ситуация, которая произошла несколько минут назад. Стараясь отомстить Игорю, Максим забыл о чувствах Ани, которая сейчас готова была либо расплакаться, либо застрелить меня. Так как она была непредсказуема, я не стала лезть к ней, а шла рядом с Пашей, который старался сделать свою работу, найти следы шпионов. Мы слонялись так по лесу целый день, пока не наступила ночь. Мне жутко уже хотелось спать, но мы продолжали идти. У меня уже начинали болеть глаза от темноты. Все небо было переполнено звездами, и мне от этого еще больше захотелось лечь и заснуть, но Паша с Аней не останавливались. Где–то через полчаса я услышала, как кто–то из них зевнул. Не разводя костра, мы все улеглись рядом друг с другом в свои спальные мешки. Я сразу начала засыпать, чувствуя, как расслабление проходит по всему телу, а чувство страха растворяется.
На следующее утро солнце и не думало выглядывать из–за туч. Была середина августа, лето кончалось, а это значило, что солнца становилось все меньше, а ночи становились все холоднее и холоднее. Это было первое, что я почувствовала. Солнца не было, было очень холодно, еще и туман. Я протерла глаза, провела рукой по росистой траве, а потом протерла влажной рукой лицо. Я окончательно проснулась. В моем животе заурчало, а вся еда была у Ани. Я обернулась по сторонам и увидела, что ни ее, ни Паши не было рядом. Я была здесь одна. Быстро накинув на плечи свой рюкзак, я взяла свое ружье и пошла на поиски ребят. Я ничего не слышала кроме своего учащенного дыхания и сердцебиения. Ружье я держала наготове, но это не придавало мне уверенности. Еще и эти дурацкие мысли с предупреждениями шпионов лезли мне в голову. Завтра последний день, а потом, – бог знает, что будет потом! Сейчас мне было страшно. Ребят не было рядом, по лесу ходили и следили за мной люди правительства, а я осталась одна. Вдруг я услышала шорох и тут же обернулась и готова была уже стрелять, но в этом не было необходимости.