Он сделал все, чтобы склонить на свою сторону матросов-черноморцев и удержать в своих руках флот, превратив его в послушное оружие войны, продолжения которой требовали союзники. Не удалось. Ему не поверили и прогнали его с корабля. Не помог даже величественный жест, которым он, Колчак, хотел удивить и остановить матросов, разоружающих офицеров. Тогда, на палубе флагманского корабля, он сорвал свой кортик и швырнул его в море. Он крикнул:
— Море его мне дало, морю его и отдам…
Ему не поверили. Рассчитанный жест не произвел эффекта. Может быть, он плохо сыграл? Он ушел с корабля, возненавидев матросов, которых прежде называл братьями. Он понял, что матросы за ним не пойдут.
В эту же ночь он бежал в Петроград. В столице было неспокойно. Все говорили о неудачах на фронте. Затеянное Керенским наступление провалилось. Потом на улицы вышли солдаты Петроградского гарнизона. Это было 16 июля. Солдаты шли с красными знаменами, колонна за колонной. Над колоннами колыхались кумачовые полотнища, на которых белыми буквами было написано: «Вся власть Советам!», «Долой войну!», «Долой десять министров-капиталистов!»
Колчак стоял на углу Шпалерной и смотрел на людей, идущих под красными знаменами. Он видел солдатские шинели, видел лица, удивительно похожие на лица матросов в то мгновение, когда он швырнул в море свой кортик. Потом на улицах началась стрельба. Это казаки и подтянутые с фронта верные Керенскому войска разгоняли солдатскую демонстрацию. В город вошли фронтовые велосипедные части и кавалерия. Солдатская демонстрация была разогнана. На мостовой чернели лужи крови. Казаки громили редакцию газеты «Правда» и типографию газеты «Труд».
Правительство Керенского на этот раз победило, но Колчак знал, что победа временная. Он помнил лица матросов и солдат-демонстрантов. Он знал, что с правительством Керенского случится то же, что случилось с ним — с адмиралом Колчаком на Черноморском флоте. Он решил уехать из России. И он уехал. Керенский по просьбе американского адмирала Гленона, приехавшего сделать визит русскому флоту, отправил русского адмирала Колчака в Америку помочь обучить американских моряков минному делу и приемам борьбы с подводными лодками. Однако Колчак знал, что едет он за океан совсем не для обучения американских моряков минному делу. Гленон, приглашая в Америку бывшего командующего Черноморским флотом, строго секретно сообщил ему истинную цель приглашения. Он просил адмирала захватить с собой все военные материалы, касающиеся Черного моря и десантных операций в Босфоре. Он только просил сохранить его просьбу в строжайшем секрете от всех и даже от русского правительства.
Колчак согласился. В Америке он работал в морской академии. Он помогал американским морским офицерам разобраться в привезенных им военных материалах, касающихся Черного моря. Он говорил, что считает себя продолжающим войну с немцами. Он рассчитывал, что американцы пригласят его на службу в свой флот. Но американцы не пригласили.
Президент Вильсон, к которому Колчак явился с прощальным визитом в тайной надежде получить приглашение, даже не заикнулся об этом.
Президент принял Колчака в своем кабинете в Белом доме. Адмирала провели через пустой зал, где у дверей стояли вооруженные офицеры, потом — через салоны, напоминающие казармы с развешанными по стенам портретами генералов и президентов Америки, удивительно похожих один на другого, потом ввели в кабинет Вильсона.
В кресле приподнялся старик лет шестидесяти пяти. Дряблая чисто выбритая кожа на щеках старика была желтовато-серой, и веки глаз нависали, образуя широкую складку. Однако не по возрасту одет он был с подчеркнутой тщательностью, и его щегольской костюм надежно укрывал недостатки старческого тела. Он напоминал старого пастора, но когда подносил к глазам золоченый лорнет, становился похож на модного адвоката.
Беседа длилась недолго. Президент поинтересовался только береговыми укреплениями в Рижском заливе и силами русского флота. Говорил он медленно, негромким голосом и с расстановкой, как опытный следователь, дающий подследственному время подумать, чтобы не тратить дорогих минут на повторные вопросы.
Потом он опять приподнялся в кресле и сказал:
— Я должен поблагодарить вас за услуги, которые вы оказали нашему флоту и нашей морской академии. Мне сообщили, что привезенные вами материалы представляют значительную ценность и послужат большим вкладом в дело усиления нашего флота. Благодарю вас. — Вильсон протянул адмиралу жесткую холодную руку. — Я не говорю вам прощайте, но до свидания. Надеюсь, мы еще встретимся. Вы всегда желанный гость. Америка никогда не забывает людей, оказавших ей услуги…