От Платона Михайловича Лукин не возвращался долго, и Ксенья не отходила от окна. Никита видел, что ей немалых трудов стоило скрыть беспокойство. Все больше хмурился и Силов. Он то ходил из угла в угол комнаты, то присаживался на диван, но тотчас же снова вставал.
Никита, переодетый в черную куртку железнодорожного рабочего, сидел на диване и, украдкой поглядывая на Ксенью, рассказывал Андрею о своей службе в «наполеонах» и о побеге из военного городка.
Силов слушал невнимательно и был рассеян.
— Давно бы ему время вернуться, — вдруг сказал он и посмотрел на Ксенью так, будто они только что говорили о Лукине.
Ксенья даже не повернула головы и продолжала смотреть в окно.
Никите хотелось успокоить Ксенью, ободрить ее, но он молчал, не имея никакого представления о том, кто такой Платон и куда ушел Лукин.
Силов кашлянул в ладонь и сказал глухо:
— Я сам дурак, не нужно было его одного отпускать… Вчера только бежал, сейчас его по всему городу ищут…
Но Андрей не успел договорить. Ксенья быстро повернулась от окна и побежала в прихожую.
— Идет! Идет! — вскрикнула она уже в дверях.
В это же мгновение Никита услышал во дворе скрип торопливых шагов.
Лукин вошел веселый, розовый с мороза и запыхавшийся от быстрой ходьбы.
Силов шагнул ему навстречу.
— Наконец-то! Пропал, как в воду канул… Думал, не забрали ли тебя снова в «наполеоны»…
Лукин засмеялся.
— Нет, теперь, шалишь, — ученый…
— Плохо же, однако, ученый… — начал было Силов, но Лукин перебил его.
— У Платона Михайловича задержался… Все обсудили и все решили.
— Что же вы решили? — спросила Ксенья.
— Ехать нужно.
Ксенья беспокойно взглянула на Лукина.
— Куда?
— В деревню… К крестьянам… — торопливо сказал Лукин. — Подпольная конференция решила бросить силы в село. Понимаешь, как важно? Союз рабочего класса и крестьянства… — Все это Лукин выговорил одним дыханием и вдруг улыбнулся. — Меня решили послать в Забайкалье.
Ксенья растерянно смотрела на Лукина.
— Боже мой, опять в Забайкалье… Но ведь тебе пришлось оттуда бежать, тебя там знают…
— В городах, но не в селе. Я еду в уже действующий партизанский отряд, и знаешь, к кому? Нет, ты никогда не догадаешься! К Грише Полунину!
— К Полунину? Разве он жив? Разве он в партизанском отряде? — Ксенья нахмурила лоб, напрягая внимание, чтобы понять и осознать все, о чем говорил Лукин.
— Жив! Нашелся! Партизанит в горах Яблоневого хребта… — Лукин подошел к Ксенье и взял ее руку. В улыбке его появилось что-то растерянное, словно он был в чем-то виноват и силился скрыть свое смущение. — Надо ехать, Ксенья…
— Какой это Полунин? — спросил Силов.
— Нет, Андрей, ты его не знаешь, — сказал Лукин, — наш читинец. Мы друзья старые — с детства. Он еще у моего отца в железнодорожной школе учился…
— Когда же ты едешь? — спросила Ксенья.
— Платон Михайлович торопит… Чем скорее, тем лучше, — сказал Лукин. — каждый день дорог. Может быть, сегодня…
— Так скоро?
— От Андрея это зависит, — сказал Лукин и обернулся к Силову. — Платон Михайлович тебе, Андрюша, поручил меня отправить. У тебя на железной дороге связи… Он говорит, ты можешь… В Забайкалье, до станции Могзон.
— Коли надо, так надо, — сказал Силов.
Все замолчали, как перед расставанием. Никита рассеянно взглянул на Ксенью. Она стояла, опустив голову, и пристально смотрела в пол.
Никите было грустно. Ему казалось, что занятые своими делами и Лукин, и Ксенья, и Силов — все позабыли о нем. В душе его шевельнулась обида.
Вдруг он услышал голос Андрея.
— А Нестерова с собой возьмешь?
Никита поднял голову и встретился взглядом с Лукиным.
— А об этом разговор впереди, — сказал Лукин. — Как, Никита, хочешь со мной ехать? Подумай.
— Чего ему думать? — вскинулся Силов. — Его из красногвардейцев, однако, никто не разжаловал, он на верность народу присягу давал. Так, что ли, Никита?
Никита порывисто вскочил с дивана.
— Да-да, конечно, так…
8
Андрей вернулся с вокзала, когда уже совсем смерклось.
— Трудновато теперь с «билетами» стало, — сказал он, — не сразу же отправишь. Чисто осатанели, гады, на станции шпиков больше, чем пассажиров. На понтоне патрули шляются…
— Так что же? — нетерпеливо спросил Лукин. — Вышло у тебя что-нибудь?
— В ночь сегодня. Через часок ехать надо. Я провожу, — сказал Силов. — Чтобы надежнее было, на лодке через Ангару вас переправим, на понтон соваться не станем. А у вас-то все в порядке?