— Он же стоял пустым столько лет! — Ларри провел пальцами по запыленной дверце серванта, оставляя на ней ровные полосы. — Ну ничего, зажжем камин, станет тепло и будет здесь, как в настоящем дворце.
— И давно ты здесь не появлялся? — спросила Джулия, вынимая из сумочки пачку сигарет.
— Лет десять, — ответил Ларри, и в голосе его послышалась грусть.
Сейчас ему шел сорок первый год.
Его первая жена Сьюзи умерла одиннадцать лет назад, оставив ему несовершеннолетнюю дочь. Ларри хотел продать дом, но не мог уговорить Фрэнка, своего младшего брата. Фрэнк все хотел получить побольше денег и не соглашался со своей долей.
Пять лет назад Ларри встретился с Джулией. Эта красивая, с хорошими манерами, восхитительными каштановыми волосами и кроткими карими глазами женщина была на семь лет моложе его. Поженившись, Джулия и Ларри стали снимать квартиру в Бруклине, где Ларри представлял фирму, в которой работал. Керсти, дочь Ларри от первого брака, с первого дня невзлюбила Джулию. Когда Керсти исполнился двадцать один год, она заявила, что жить с ними больше не сможет, будет снимать комнату.
— Ты только взгляни на это! — испугалась Джулия, увидев на дне большой полукруглой клетки, подвешенной к потолку, останки какой-то птицы.
— Ничего, не волнуйся… Мы все это выкинем… Всю эту рухлядь, которая никому не нужна, — Ларри снова сделал широкий жест рукой, как бы охватывая весь дом. И повторил: — Мы это все выкинем.
— А разве половина всего имущества не принадлежит твоему брату?
— Фрэнка все равно не будет здесь. Сидит за решеткой или закончил свой путь где-нибудь в притонах Читтагонга.
Судьба не баловала Фрэнка. Он был еще совсем подростком, когда оказался в тюрьме за распространение наркотиков. И утверждать, что это оказало на него благоприятное воздействие, было бы неверно. Выйдя из тюрьмы и помыкавшись без работы, он увлекся оккультизмом. Сразу же после свадьбы Ларри и Джулии он отправился за счастьем куда-то на Восток, где следы его затерялись.
— Знаешь, — разглядывая фигуру Христа с лампочками вокруг головы, обратился Ларри к жене, — надо бы показать Керсти этот дом, прежде чем мы начнем здесь все убирать и переделывать, — и добавил: — Ей нравится все старинное и таинственное.
— И ты серьезно намереваешься жить здесь? — скривилась Джулия. Бросив на пол сигарету, она раздавила ее черной туфелькой.
— А чем тебе здесь не нравится? Здесь же лучше, чем в Бруклине. Только не начинай снова, Джулия!..
— Что не начинай? — уже чуть гневно спросила Джулия.
— Пойми, нам будет здесь хорошо. У меня есть работа, ты снова будешь среди своих…
— Ну, хорошо, хорошо. Тогда к чему этот спор?
— А никакого спора нет, дорогая. Мы просто мило разговариваем, вот и все. — Ларри повернулся и пошел на кухню, стараясь скрыть раздражение.
— О, черт! — выругался он, увидев стоявшую на газовой плите миску. Она была полна червей, которые копошились, доедая давным-давно сгнивший бифштекс.
— Ларри, Ларри, где ты? — услышал он далекий голос жены. По ветхой деревянной лестнице он побежал на второй этаж — призыв раздался оттуда.
Запыхавшийся от быстрого подъема по лестнице Ларри увидел Джулию в бывшей комнате Фрэнка. Она держала в руках фарфоровую статуэтку, изображавшую мужчину и женщину, которые сжимали друг друга в любовных объятиях.
— Что, сквотеры? — спросил Ларри. — Это Фрэнка.
— Он был здесь! — Джулия показала на недоеденный кусок хлеба.
— Там такое творится на кухне, ты не поверишь, — взглянув на ломоть хлеба на полу, сказал Ларри, — значит, здесь он скрывался от полиции.
Ларри взял фарфоровую статуэтку в руки, когда внизу раздался телефонный звонок.
— Это еще кто?
Быстро спустившись, Ларри поднял трубку:
— Алло, я слушаю.
— Папа, это я!
— Керсти! — обрадовался Ларри.
— Да, папа, это я. Я уже звонила тебе, хотела сказать, что нашла комнату, — услыхал он голос дочери.
— Что ты сказала? Повтори — я не понял.
— Я нашла комнату, — повторила Керсти.
— Подожди… Я думал, ты поживешь с нами какое-то время.
— Папа, мы уже говорили об этом!
— Поверь мне, этот дом тебе понравится, — сказал Ларри, теребя телефонный провод.
— А тебе понравится моя комната, — парировала Керсти.
— Керсти, я действительно хочу, чтобы ты посмотрела дом. Это нечто особенное.
— Не сейчас, папа, может, через пару дней… Мне нужно еще найти работу.
— Послушай, Керсти… Зачем тебе это? Ты ведь уже сделала один шаг, стоит ли продолжать?
— Папа, пожалуйста, поверь мне — так будет лучше. Я хочу посмотреть, на что способна.
— Ладно, Керсти, ты уже взрослая. Позвони мне завтра, — Ларри чувствовал, что дочери очень хочется прекратить этот разговор.