— Ну да. Рассказывай. Может, ты и действительно бессмертный, а я родился от обычных людей. Я помню своих родителей, хотя умерли они у меня очень рано. Тильво вздохнул.
— А ты помнишь, что было раньше?
— Так раньше и меня не было.
— Ты был. Только э… В общем, ты существовал в некой иной форме.
— Ну да! Ты можешь это доказать?
— Могу. Скажи, часто у тебя бывают приступы головной боли?
— Редко, но они бывают очень сильными. Последний случился как раз, когда я шел к тебе.
— Это твоя память рвется наружу.
— Память?
— Да, тысячи прожитых лет. Ты должен научиться контролировать ее. Со временем, думаю, ты сможешь это сделать.
Тильво нахмурился. Данная тема разговора ему абсолютно не нравилась. Какой он к Небу бессмертный. Что за ерунда?
— Допустим, я тебе поверил и…
Одэнер не дал ему закончить. Он хлопнул в ладоши, и по залу заскользили полупрозрачные фиолетовые фигуры, своими очертаниями напоминающие человеческие. На столе появились дымящиеся блюда с едой и кувшины, а перед Одэнером и Тильво — тарелки и столовые приборы. Когда стол был полностью сервирован, Одэнер хлопнул в ладоши, и странные фигуры исчезли.
— Это что было? — удивленно оглядываясь вокруг в поисках слуг, спросил Тильво.
— Это тоже часть башни, — ответил Одэнер, разливая содержимое одного из кувшинов по кубкам. — Твое здоровье, Тильво! — он поднял кубок вверх.
— И твое, — пробурчал певец, не дождавшись ответа на заданный вопрос.
Они выпили. Это было вино. На вкус Тильво, вполне приличное. Даже можно сказать, что очень приличное. Не в каждом замке такое подают к столу.
— Откуда у тебя запасы вина и еды?
— Это часть башни, — опять ответил Одэнер. — В языке твоей страны нет иных слов, чтобы выразить это.
— А ты попробуй!
— Не хочу, — еле разборчиво пробормотал Одэнер, вгрызаясь в кусок мяса.
— Ну вот, — обиженно сказал Тильво, — сам пригласил сюда и ничего не говоришь.
— Пока не разбужу тебя, это все бесполезно. — Одэнер снова наполнил кубки.
— Да не коснется Небо крыши твоей башни! вдруг неожиданно для себя произнес Тильво.
— Хорошо сказано. За это стоит выпить. Потому как если Небо действительно коснется крыши этой башни, то всему этому миру придет конец.
— Неужели? — изумился Тильво.
— А что ты думал? Я за просто так здесь штаны протираю? — нахмурил брови Одэнер.
— Ну я… — смущенно потупился Тильво, а затем резко взглянул в светло-серые глаза Одэнера.
Глаза певца и хозяина башни встретились. Тильво смотрел в глаза Одэнера и не мог отвести взгляда. Таких глаз он не видел ни у кого. Вернее, он видел, серые, карие, голубые. Нет! Дело было не в цвете. В глазах хозяина башни было такое спокойствие, такое умиротворение. Словно бы он смотрел в глаза кому-то очень, очень близкому. Родственнику, брату. Он чувствовал понимание, даже какую-то заботу, но в то же время он чувствовал, что от него чего-то ждут.
— Довольно, — Одэнер прервал поединок взглядов. — я и так с лихвой насмотрелся в глаза другим бессмертным. Зачем ты выбрал путь человека? Зачем?
— Я… Я не знаю…
— Ты не помнишь, но ты знаешь. Я уверен в этом.
— Так как, Небо побери, мне вспомнить? — Тильво вскочил из-за стола и опрокинул свой стул. — Я пою на языке, который не понимаю, и Небо расходится перед ним. Мне твердят, что это язык бессмертных. Неожиданно на меня что-то находит, и я начинаю владеть оружием, как заправский воин. Лучше… Даже лучше, чем Мечи Неба. Что это, Одэнер?
Одэнер молча разлил содержимое кувшинов по кубкам.
— Пей, — сказал хозяин башни.
Они молча выпили. Причем Тильво заметил, что в его голове все так же ясно, будто он и не пил вина. Видать, он сильно поволновался. Обычно хмель ударяет ему в голову с первых глотков.
Одэнер достал из недр своего плаща трубку, кисет и какой-то странный металлический квадратик. Он набил трубку, что-то нажал, крыша откинулась, и появился огонек. Одэнер прикурил.
— Что это за штука?
— А! Иногда хочется просто по-человечески прикурить, не используя Силу, — махнул рукой Одэнер. Это из другого мира. Ты куришь?
— Нет, это голосу вредит. Может, раньше, тысячи лет назад, — Тильво усмехнулся. — А ты, бессмертный, можешь память мою вернуть?
— А что ее возвращать? Она и так при тебе. Ее просто нужно разбудить.
— Разбудить?
— Ну да, — пожал плечами Одэнер. — Тогда все встанет на свои места. Ты — это будешь именно ты, а не бродяга, который приперся сюда с кучей вопросов и огромным самомнением.
— Полегче! — Тильво сжал кулаки.
— Я шучу, — Одэнер усмехнулся. — Ладно, верну твою память. Тогда все и прояснится. Пошли.
— Куда?
— Наверх. Тебе после отдохнуть некоторое время придется.
— Ладно, пошли, — пожал плечами Тильво.
Башня имела несколько ярусов. Тильво и Одэнер поднялись на третий. Там располагалась череда комнат. Одэнер завел Тильво в одну из них. Здесь не было ничего, кроме большой кровати, застеленной огромным шерстяным одеялом.
— Ложись! — приказал Одэнер.
Тильво скинул сапоги, повесил на спинку плащ и улегся на кровать.
— Готов? — Одэнер усмехнулся.
— К чему? — спросил Тильво.
— К пробуждению своей истинной личности.
— Хочешь сказать, после этого я пойму суть всех вещей и все такое?
— Этого и я не знаю, но восстановление памяти гарантирую.
— Ты когда-нибудь занимался подобными вещами?
— Нет. Мне впервые за долгие века попадается бессмертный, который променял вечность на жизнь человека.
— Хочешь сказать, что ты не знаешь, что делать?
— Ты расслабься, расслабься. Думай о чем-нибудь приятном. Остальное — не твоя забота.