Он позволил себе помолчать долю секунды чтобы пережить великолепное ощущение, какое возникает перед прыжком в ледяную воду. Но когда ответил, голос звучал спокойно, с едва уловимой ноткой недовольства:
- Я слушаю.
- С вами будет говорить доктор Хоксуорт. Одну минуту.
Доктор Хоксуорт? Ин-те-рес-но...
Другой голос возник почти сразу:
- Мистер Милф, я доктор Хоксуорт. Вынужден сообщить вам не самую утешительную новость. Мисс Блумфилд вчера попала в эксидент и сейчас находится в госпитале.
Мисс Блумфилд - это была Ева. После развода с Риксом она вернула себе добрачную фамилию.
- Что... что с ней? - Собственный голос показался ему незнакомым. В нем возникла дрожь, между словами будто кто-то вколачивал клинья, разгоняя их подальше одно от другого.
- Состояние достаточно серьезное, хотя сохраняются все надежды. Тем не менее она просила передать вам, чтобы вы, не откладывая, приехали повидаться с нею. Атланта, штат Джорджия... Если вы вылетите уже завтра...
- Завтра? - повторил Милов несколько оторопело. - Не уверен, что смогу так сразу... сделать все необходимые приготовления.
- Мистер Милф, мисс Блумфилд предполагала, что могут возникнуть затруднения. Но мы - большие друзья, работаем по соседству, и договорились все уладить. Вы не должны задерживаться. Мы берем на себя...
- Нет, - сказал Милов. - Не мой вариант. Он давно привык избегать денег, появляющихся неизвестно откуда. Нет, Еву он ни в чем не подозревал. Но ее провести было проще простого, в этом Милов был более чем уверен. Во всяком случае, именно так он и должен был реагировать на неожиданное предложение. Как говорится, хоть беден, да честен.
Кажется, его сомнения были восприняты правильно.
- Не беспокойтесь, никто не собирается делать вам подарки. Все в порядке вещей: дают кредит. Близким друзьям Евы известно кое-что и о вас, так что мы нашли выход. У вас здесь будет возможность немного заработать сможете рассчитаться, и еще останется кое-что.
- Предлагаете лекции? - оживился он. В один из его приездов к Еве ему удалось прочесть небольшой курс лекций в тамошней полицейской академией и несколько поправить свои дела.
- В этом роде, - сказал Хоксуорт. - Как это вас называется - обмен опытом, не так ли?
Опыта Милову было не занимать, на этот счет с был спокоен.
- Итак, можно передать Еве, что вы прилетите
- Уже укладываюсь.
- Очень хорошо. Мой приятель - он сейчас по делам в Москве - завтра занесет вам билет и деньг Виза у вас, по ее словам, открытая?
- Совершенно верно.
- Тем проще. Вылетайте. А в аэропорту я Вас встречу. Из Москвы летите до Франкфурта, там пересядете на прямой - в Атланту. Итак, о'кей?
- О'кей.
- Ждем.
И зазвучали гудки отбоя. Без долгих послесловий и прощаний.
- Забавно... - пробормотал Милов, усвоивший уже привычку одиноких людей разговаривать вслух самим собой. - Выходит, что...
Остальное он додумал безмолвно. Снял трубку по памяти набрал номер. Дождавшись ответа, сказал негромко:
- Мерцалова мне.
- Как доложить?
- Отставник Интерпола.
- Обождите у телефона. И почти сразу прозвучало:
- Мерцалов.
- Добрый вечер, Миша.
- А, привет, привет, - ответили ему. - Ну, что слышно?
- Наверное, завтра не увидимся.
- А что стряслось?
- Уезжаю. Как и предполагалось. Вот укладываюсь.
Там помолчали. Потом уточнили:
- Значит, звонок был.
- Не совсем такой.
- Ничего. Суть не меняется. Или, по-твоему, что-то не так?
- Конечно, не так, - сказал Милов почти сердито. - Что Ева попала в аварию - это что, нормально?
- Увидишь на месте. Ты в форме?
- Процентов на девяносто.
- Мало. Нужно сто двадцать. Видимо, мы должны повидаться.
- Не остается времени.
- Значит, увидимся сейчас, - ответили с того конца. - Подъезжай, не медли. Только не сюда. Ко мне домой. Кстати, и ребята обещали подойти: Эскулап, Географ... Распишем пулечку, раздавим пузырек, может быть, поболтаем за жизнь. Эскулапу не лишне показаться заодно. А Географ грозится накормить досыта самыми свежими сплетнями о мире. Словом, надо тебе прибыть немедля. - Мерцалов помолчал. - А вообще интересно... Десятерная втемную, нет?
- Хуже, - сказал Милов. - Мизер втемную. - И повесил трубку.
Глубоко вздохнул. Поморщился, представив себе долгий, нудный полет. Но тут же глянул на фотографию Евы, улыбнулся и полез в стенной шкаф - за многострадальной дорожной сумкой.
3
(Начат обратный отсчет: 240 часов до)
Поболтали действительно в свое удовольствие. Выпили самую малость хорошего вина. Расслабились. Пульку, впрочем, расписывать не стали - решили отложить до миловского возвращения.
- Да и я, кстати, успею вернуться, - сказал Мерцалов. - Тут у меня возникла приятная возможность: небольшой круиз по ближним морям-океанам. Подышу соленым воздухом. А то давно уже...
Происходил Мерцалов из моряков и время о времени уходил в море по каким-то своим (как пред полагал Милов) делам. Он и Милов служили в разных конторах, но контактировали издавна.
- Эти мне моряки, - сказал Эскулап. - Давай-ка я лучше, раз уж так получается, погляжу на тебя натуре, Даниил-заточник. Ты ведь и прививок наверняка не сделал?
- Вот-вот, - сказал Мерцалов. - Нашего меди куса хлебом не корми, дай только уязвить кого-нибудь длинной иглой. У него, как ты понимаешь всегда случайно в кустах оказывается рояль.
- Omnia mea mecum porto, - процитировал Эскулап.
- Что означает: он никогда не выходит из дом без порток, - весьма вольно перевел Мерцалов. -А ты. Географ, тоже не удержишься от напутствиЯ убывающему?
- Да ну, - сказал четвертый из присутствовавших. - В школе по географии у него всегда были пятерки. Даже когда он ни черта не знал. А с памятью у него вроде все пока еще в порядке. Главное, мент, не забудь: в круглых числах - двести сорок часов И маленький плюс-минус. Но на плюс не очень полагайся, лучше рассчитывай на минус. Двести СОРОК часов. Это у меня все. - Он зевнул. - Господи, нА рыбалку никак не выбраться. Люблю хорошую рыбалку, люблю, когда основательно клюет на живца когда удочка гнется, да не ломается...
- Сачок бы не прорвался, - сказал Мерцалов. - Только, по-моему, у тебя еще что-то осталось на душе, Америго Везуччи.
- Мир полон слухов, - задумчиво проговорил Географ. - Где-то дешевеют бананы, дорожают грибы. Для примера могу назвать парочку рынков в низких широтах. Хотите?
Они захотели, и он назвал.
- Твою контору это заботит, - сказал Мерцалов.
- Словно бы твою - нет? - откликнулся Географ.
- Да, - сказал Мерцалов хмуро. - Ходил Ваня по грибы. Да весь вышел.
- А что стряслось? - спросил Милов настороженно.
- Видно, волки съели. Подробностей пока не имеем.
- Может, в дырку провалился?
- Дырки - те, что мы знаем, - по сведениям, не замешаны. Кстати, их практически уже кончают замазывать. Но, может быть, еще какая-то - или какие-то, - о которых мы не знаем. Вот попадешь ты, Данила, в лес - гляди под ноги. Хорошо бы в лесу, конечно, повстречать девицу-красавицу с большой родинкой под левым глазом, на самой на скуле, - она, глядишь, и вывела бы...
- Ваню не вывела, - сказал Географ.
- Да ладно, - сказал Эскулап. - Что мы все о делах, не на службе...
- А служба у нас такая, - сказал Мерцалов, - а служба у нас простая, усек, полицист, насчет политики цен на грибы и прочее? Запомни на всякий пожарный.
- Ладно, - сказал Милов. - Все будет о'кей.
- Вот ножки подводят, - сказал Эскулап. - Для такого мужчины ножки, скажем прямо, тонковаты. В футболисты он не годится. Ладно, поглядим, чем тут можно помочь...
- Значит, так, - сказал Мерцалов. - Ты, видимо, все усвоил. Теперь катись-ка спать, пенсионер, отставной козы барабанщик. В шесть утра навестишь Эскулапа, он тебе нарастит мускулатуру, доведет до кондиции - не верти носом, приказ! Потом увидимся с тобой в одно касание - и прощай, Макар, ноги озябли. А досматривать сны будешь в самолете.
- Только, Эскулап, чтобы никакого металла, - сказал Милов.
- Учи ученого. Как тебя предчувствия - не одолевают чрезмерно?