Ночью когда все уснули я поднимаюсь и спрашиваю у Нилу.
- Может мне рассказать ему все?
- Ни в коем случае! - Шепчет она бросаясь ко мне, как будто боясь, что мой вопрос услышат другие. - Он тебя убьет! Или же ты желаешь себе смерти? Так не лучше ли выбрать другой путь.
- У меня нет выбора.
- Выбор всегда есть. Даже одуванчик оставшись тростинкой пытается сопротивляться ветру.
- Очевидно я слабее одуванчика.
- Ты самая сильная из всех кого я знаю, но не понимаешь, что можешь стать счастливой только обретя свободу.
Я прекрасно понимаю что она имеет в виду и закрыв лицо руками прислоняюсь к ее плечу.
- Я не могу.
- Послушай, через пять дней ты проснешься рядом с тем кому твоя душа будет абсолютно безразлична. К кому ты питаешь отвращение. Ему будет нужна только твое послушание и физическая сила. А его сын будет называть тебя, - эй. Его дочь будет презирать любые твои старания, а ты должна будешь лишь подчиняться им всем и смирится со своей судьбой. Так не лучше ли выбрать святую свободу?
- Ради родных я готова на все, даже на самопожертвование. Ты знаешь, как я люблю их. Это больше чем жизнь. Говоря все это я чувствую мудрое руководство разума и сама удивляюсь, вдруг заметив, что плачу. На этом заканчивается наш очередной разговор и мы оба притворяемся уставшими.
36
На утро я заставляю себя побороть грусть и как раз вспомнив об идеи мамы собрать напоследок класс, звоню всем. Нафиса неожиданно предлагает устроить пикник рядом со школой. Я соглашаюсь с ней и спрашиваю у подруги:
- Ты не обидишься если я пойду на пикник?
- Ну конечно нет. Это твои последние дни и потратив их на меня потом ты будешь сожалеть. Я знаю это наверняка ты захочешь вернуть время вспять, но уже не сможешь.
- Я не буду сожалеть.
- Но почему тогда я слышу в твоем голосе грусть.
- Это не грусть а...
- Сожаление?
- Нет, простая глупость.
- Это не глупость. Я знаю, как ты любишь такие веселья. Помнишь как в детстве ты любила играть под ванилью рядом со школой.
- Пожалуй это были наши самые лучшие дни.
- А потом мы тайно подкрадывались во внутрь школы и устраивали прятки в пустых классах.
- Я никогда не забуду эти дни.
- Я тоже не смогу забыть эти голубые стены, зеленую доску, деревянные полы, белоснежную парту за которым мы сидели. Окна с которых видели огромный стадион. Эта комната была для нас больше чем простым классом.
- Она была миром науки, которая вежливо приняла нас в свое общество и позволила обитать в своих драгоценных просторах.
- Это была маленькая вселенная в котором царствовало знание. Который открывал дремлющие в нас таланты. Я очень любила школу. Она была моим вторым домом.
- Там прошла вся наша жизнь.
- Все радостные впечатления которых я помню до сих пор почти все из этой части моей жизни. Знаешь, а моей первой учительницей была мама именно она открыла для меня двери в мир знания. Когда-то она сказала мне: "сила веры в знание." С тех пор эти слова стали для меня талисманом.
- Ты скучаешь по ним?
- Наверное тебе покажется странным, но когда уходишь из дома родителей становишься другим. Может я повзрослела или просто отупела от мук, но я не чувствую жгучее желание видеть их.
Я не смогла понять Нилу, но представила силу страданий, которые смогли вырвать из ее сердца все земные привязанности и найти единственное спасение в одиночестве.
- Что же ты стоишь! Раз это пикник, значит тебе надо приодеться.
- Меня устраивает мое платье.
- Тогда спеши!
Выхожу за ворота и как всегда настороженно прохожу мимо дверей директора, но вдруг слышу.
- Я не согласен!
- Разве мы будем мешать тебе жить?
- Мне только интересно почему ты выбрал именно ее. Разве мало других женщин?
- Это не твое дело!
- Да? Тогда мне пора.
- Ты никуда не пойдешь!
- Будешь приказывать своей молоденькой жене.
- Оставь его папа! Ему пора начать самостоятельную жизнь.
- А разве здесь он живет не самостоятельно?
- Эта девка совсем одурманила тебя.
- Перестаньте! - Произносит директор ударив кулаком о что-то твердое, так сильно, что заставляет меня вздрогнуть. А тем временем беседа на повышенных тонах переходит в гром.
- В конце то концов я имею право на личную жизнь.