- Ну пей же! - Приказывает он мне, подталкивая стакан к лицу. И Санифа выпив свое, громко произносит.
- Это очень вкусно!
Мой класс превращается в настоящую банду непослушных подростков решивших взбунтоваться перед наступающими экзаменами. Нафиса то и дело обсуждает каким должен стать наш последний день. Хотя директор в этот год настрого запретил устраивать подобные мероприятия, я узнаю что класс заказал районное кафе. Нафиса повернувшись ко мне громко и гордо заявляет о том что приготовила для всех такой грандиозный праздник — ни то что был год назад. Я стою в уголке и спокойно слушаю ее. Что-то невыразимо комическое забавляет в ее серьезности. Закончив описывать весь план она неожиданно говорит.
- Конечно есть некоторые кто возможно смог бы сделать то же самое что и я задумала. Но это потому что у нее есть чуткость собаки жаждавшей подражать. Я презираю таких.
Я ощущаю мучительную потребность высказаться этому избалованной девушки и думаю. - Если бы дорогая Нафиса мы остались наедине, я бы не была такой кроткой как сейчас и тоже напомнила бы тебе о многих неприятных моментах твоей жизни. Но прислонившись к сырой стене я лишь представляю как могла бы образумить ее с помощью ее же орудия — злословия. Она продолжает танцевать и пытаясь перекричать музыку продолжает говорить: - Падкие на богатство согласны на всякое.
Во мне начинает пробуждаться сила и не выдержав я отвечаю.
- И это говорит та которая, мечтает оказаться на моем месте.
- Ха. Быть зависимой сироткой?.
- Особым особая участь и каждому свое, - вмешивается Санифа.
- Это кто тут особый, она что ли? А знаешь ли ты что она выходит замуж от безысходности так же как и ее подруга. Этот громкий восклик повергает в прах всё моё спокойствие. Никто еще так жестоко не оскорблял меня, конечно не считая Амина. Я стискиваю зубы чувствуя как начинаю выходить из себя и Нафиса только открывает рот как я бросаюсь вперед и выплескиваю все содержимое своего стакана ей прямо в лицо.
Все застывают.
- Дрянь! Ты испортила мое любимое платье.
Я не успеваю выбежать как она приказывает Карому схватить меня. Одним прыжком он оказывается на лестнице.
- Так это правда что ты и директор?
- Нет, все ложь! - Отвечаю я, пытаясь, высвободится из его рук, но он заграждает мне путь.
- Куда это ты? Веселье еще не кончилось.
Наконец вырвавшись из его объятий я поднимаю глаза и вижу бледное, оскорбленно лицо Амина.
Дверь полуоткрыта. Он стоит в проходе. И сквозь тусклый уличный свет смотрит на нас. Я отталкиваю Карома и выбегаю на верх. За толщей железной двери уже царят сумерки. Летний ветер мягко покачивает деревья и кроме шуршания листвы ни каких звуков не слышно. Кажется что подвал уже проглотил весь шум.
Вопреки страхам я пытаюсь взглянуть Амину в глаза и вижу в них бездонную пропасть тоски. Его черты искаженные, челюсть дернута вбок и шрам на левой щеке стал очевиден.
- Здравствуй Соф.
На сколько бы я не была растеряна, мне становится больно при мысли, что после всего происшедшего он может говорить со мной так спокойно.
- Понимаю, ты не хочешь отвечать.
Я вижу, как его лицо приобретает озабоченный вид и хочу уйти, чтобы прекратить эту мучительную минуту для нас обоих. Поворачиваюсь, но вдруг слышу.
- Если бы я только мог вернуть время вспять, если бы я только мог...
- Не надо Амин, я уже не верю твоим словам.
Он делает несколько шагов в мою сторону, однако останавливается в нерешимости и спрашивает:
- Почему ты это делаешь?
Мне становится еще больнее. Я ждала совсем других слов. Все это время я хотела чтобы он раскаялся, искренне просил у меня прощения. Но он не сделал этого.
- Это воля моего отца.
- Это не правильно. И вообще я не хочу чтобы ты когда-нибудь сказала, что я сломал тебе жизнь.
- Ты уже сломал его.
- Значит ты предпочла его мне?
- Ты сам заставил меня сделать этот выбор.
- Тогда по закону традиций ты не имеешь право вести себя так будучи его невестой.
- Можешь не опасаться, я не сделала ничего, что могло бы вызвать неодобрение общества.
- Мне наплевать на общество и уж тем более на их мнение. Разве ты не видишь, что происходит со мной?
- Я ослепла в тот день когда умер мой отец!
- Но ему не нужна твоя душа. Ему нужна лишь твоя молодость.
- А тебе? Что тебе нужно было?
- Я знаю что ты не сможешь смириться с этим положением. Ты сейчас испытываешь горе и не можешь правильно определять степень серьезности всего происходящего. Твои чувства притуплены.
- Тебе кажется что самым главным в существование это чувства которые мы должны испытывать? Но жизнь не состоит из одних чувств в нем есть и другая часть — это долг.