Самый действенный поступок демона, который смог забраться за его холодный…
Справа мелькнула тень… и Девина тут не причем. Это был мужчина, одетый в черное с головы до пят, маска укрывала его лицо.
Джим наблюдал со своей превосходной меня-тут-вообще-нет-позиции, как оперативник перебегал от ствола к стволу. Невозможно не восхищаться сосредоточенностью. Несмотря на отвратную погоду, непонятную ситуацию за домом и относительную нехватку укрытия, парень являл собой холодную логику, каждый шаг приходился именно туда, куда нужно. И он был хорошо экипирован, с добротным пистолетом и глушителем, под черной кофтой, несомненно, скрывался бронежилет… в конце концов, оперативников сложно найти, накладно тренировать и невероятно дорого содержать.
Такими ресурсами не станешь разбрасываться направо и налево.
У него не было поддержки, по крайней мере, насколько Джим видел и чувствовал. Оперативники время от времени работали парами, но такое случалось крайне редко и, как правило, в случае наличия нескольких жертв.
И, очевидно, что они нацелились только на Матиаса.
Этому не бывать. Не под присмотром Джима.
Он пересек гравийную насыпь, нацелившись и не теряя времени на пафос и внезапное появление в воздухе, чтобы спровоцировать ублюдка.
В дань традиции, которой его обучали, он просто позволил мужчине пройти мимо и потом двинулся за ним, незамеченный несмотря на то, что он стал видимым. Потом, быстро и скоординированно он обхватил голову оперативника с двух сторон и сломал мужчине шею одним жестким рывком. Когда тело обмякло, Джим позволил ему рухнуть наземь, но не сдавал позиций.
На тот маловероятный случай, если второй оперативник скрывался в лесу, это спугнет его.
Секунда.
Вторая.
Третья.
Джим подождал еще немного, а потом убедился, что снова оказался в гордом одиночестве. Переступив через новоиспеченный труп, он побежал к задней…
Вот вам и рукопашка.
Приспешники заполонили задний дворик, нападая на Эдриана и… дерьмо, это, что ли, Матиас с хрустальным кинжалом?
Определенно он.
И он неплохо справлялся.
Первым побуждением было прыгнуть туда, но Джим остановил себя. Засада была слишком очевидна. И он не верил, что приспешники собирались убить Матиаса… нет, не когда Девина вошла в игру тогда, в «Мариот».
Сузив глаза, он просвистел, резкий звук прорвался сквозь хрип и ругань. Когда Эдриан оглянулся, Джим поднял ладони – универсальное обозначение «ты владеешь ситуацией?».
Когда Эдриан кивнул и вернулся к работе, Джим еще раз быстро оценил действия Матиаса. Ублюдок был в ударе, его сломанное тело каким-то образом работало с достаточно смертельной координацией, чтобы нанести несколько серьезных ударов… и не потому, что приспешники поддавались ему.
Однако они были нацелены на Эдриана и не нападали на Матиаса, пока он сам их не провоцировал.
Девина определенно дала приказ «не убивать» этим тенистым сукиным детям: Джим сражался с ними достаточное количество раз, чтобы знать, что они способны на лучшую наступательную стратегию… и дерьмо, с которым имел дело Эдриан, доказывало это.
Пора выступать.
Джим кинулся к фасаду, накинул на труп маскировку на тот маловероятный случай, если кто-нибудь потеряется и проедет по подъездной дорожке до упора, – они не найдут мертвого парня вместо дверного коврика.
А потом он покинул место, мчась в центр Колдвелла на Ангельских авиалиниях.
Именно журналистка была сейчас на виду, именно там Джим и должен находиться.
Глава 36
Насколько Эдриан мог сказать, последний приспешник показался вскоре после исчезновения Джима.
Как только ангел отчалил, казавшийся бесконечным поток геморроя от Девины иссяк… подтверждая, что нападение преследовало одну цель – удержать парня на месте.
Через десять минут от удара в голову хрустальным кинжалом, нанесенным Матиасом, сдохла последняя тень.
Эдриан повернулся и посмотрел на своего приятеля, который тяжело дышал и дымился от демонической крови, попавшей ему на плечи.
Тот искалеченный сукин сын определенно в нужный момент сообразил, в чем дело.
– Цел? – требовательно спросил Эд между тяжелыми вдохами.
Колени Матиаса подкосились, и он отдался на милость гравитации, позволяя заднице упасть на землю… но затем кровь, растекшаяся на ней, проела себе путь через его «Би-ви-ди»[132].