– Но… я хотела бы. – На мгновение ее глаза опустились на его губы, будто она думала о том, о чем ей на самом деле не следовало думать. – Я хочу.
Нет. Этому не бывать, подумал он.
Особенно после Мэлс.
Ди наклонилась, ее груди грозили выскочить из платья.
– Я не в силах перестать думать о тебе.
Чудно. Восхитительно. Просто-мать-его-идеально.
В напряженной тишине Матиас посмотрел на огромное окно рядом с ним. Он однажды выпрыгнул через него.
Если разговор станет совсем неловким, он может повторить трюк.
***
Мэлс повесила трубку и откинулась на спинку кресла. Когда оно заскрипело, она придумала новую мелодию, покачиваясь взад-вперед.
По какой-то причине она не сводила глаз с кофейной кружки, оставленной другим журналистом.
Когда ее телефон затрезвонил, она подпрыгнула и спешно схватила трубку. Быстрый взгляд на экран, и ей захотелось выругаться… не потому, кто звонил, а потому кто НЕ звонил.
Может, Матиас в душе.
Люди ходят в душ по утрам.
Ага, в течение, хм, получаса? Она набирала каждые пять минут.
– Алло? – ответила она.
– Хэй, Кармайкл. – Это Болтун Монти; она узнала по треску его жевательной резинки. – Это я.
Ну, по крайней мере, она ждала этого звонка.
– Доброе утро.
– У меня есть кое-что. – Его голос понизился, весь такой шпионский. – Просто бомба.
Мэлс выпрямилась, но без бури восторгов. Зная ее удачу, «бомба» была скорее гиперболизированной, чем водородной.
– Да ладно?
– Кто-то поработал над телом.
– Что, прости?
– Как я уже сказал, я первым оказался на месте и сделал несколько фотографий… знаешь, в пределах должностного положения. – На связи послышался шорох, а потом приглушенные голоса, будто он разговаривал с кем-то и прикрыл трубку рукой. – Прости. Я в участке. Дай мне выйти отсюда, и я перезвоню.
Он повесил трубку прежде, чем она успела ответить, и Мэлс могла представить, как он уклоняется от своих напарников-офицеров, направляясь к парковке, словно принимающий Илай Мэннинг[81].
Разумеется, когда он перезвонил, то был запыхавшимся.
– Ты меня слышишь?
– Да, слышу.
– Так вот, на моих фотографиях тела есть кое-что, чего нет на официальных снимках.
Вот и намек для ее возгласа «о мой бог», и он был искренним.
– В чем разница?
– Встреться со мной, и я покажу.
– Когда и где?
Завершив звонок, она глянула на часы и снова набрала номер Матиаса. Нет ответа.
– Хэй, Тони, – сказала она, переваливаясь через перегородку между их рабочими местами. – Я могу одолжить твою…
Парень бросил ключи, ни на секунду не отрываясь от разговора по телефону, с кем бы он ни был. Когда она послала ему воздушный поцелуй, он накрыл рукой сердце и изобразил обморок.
Покинув отдел новостей, она села в игрушку Тони и пересекла город по маршруту, который, совершенно случайно, проходил через… ну, вот неожиданность, гостиницу «Мариот».
И у нее добрых полчаса в запасе перед встречей с Болтуном.
По невероятной удаче, она нашла свободное место на парковке прямо напротив входа в вестибюль… но потребовалось две попытки, чтобы поставить машину, ее навыки параллельной парковки притупились из-за постоянного использования гаражей за то время, что она провела в Колдвелле.
К тому же, Мэлс чувствовала себя настойчивым преследователем, что не помогало за рулем.
Когда она вошла в вестибюль, ей показалось, что кто-то из охраны должен был остановить ее и отправить к выходу, но на нее не обратили внимание… отчего она задумалась, как много людей суетились здесь над вещами, которые находили отвратительными.
Она проехала на лифте на шестой этаж с бизнесменом, чей помятый вид и красные глаза указывали на то, что он летел всю ночь откуда-то.
Может, даже собственными руками махал.
Выходя на этаже, она свернула направо и прошла по застеленному ковром коридору. Подносы стояли у дверей, коварные приветственные коврики с грязными тарелками, полупустыми чашками с кофе и запачканными салфетками.
В дальнем конце, перед открытой дверью стояла тележка горничной, свет из комнаты лился в коридор, подсвечивая рулоны новой туалетной бумаги, свернутые полотенца и бутылки со спреем.
На двери Матиаса до сих пор висела табличка «Не беспокоить», и значит, он еще не съехал.
Припав ухом к панелям, она вознесла быструю молитву, чтобы он не вздумал открыть дверь в этот самый момент.
Ни звука бегущей воды. Ни бормотанья ТВ. Низкого голоса на телефоне.
Она постучала. И чуть громче.