Томинь запаниковал. Чем сильнее он тянул котелок, тем плотнее тот насаживался на голову.
Ничего не поделаешь, пришлось звать Мурцелиса, учителя физики.
Слух о «шлеме» Томиня быстро разнесся по всей школе: ведь к кабинету физики пришлось идти по длиннющему коридору. Чего только не наслышался бедный Томинь:
— Ого, в пожарники поступил!
— Мотокроссист!..
— Один парнишка в соседней квартире напялил на голову ночной горшок, — рассказывал какой-то десятиклассник. — Мать повезла его в травматологическую больницу. Об этом даже в газете было. Как бы и о тебе не написали, слышишь, Томинь…
В кабинете физики Томинь провел почти час. Всех других болельщиков Мурделис выставил за дверь.
— Лучше будет, если мы с ним займемся сами, — сказал он.
Томинь потом рассказывал, что голову нагревать не пришлось. А вот в теплую воду совать — совал. Он явился в класс весь мокрый, с влажными липкими прядями, и был очень похож на цыпленка, только что вылупившегося из яйца.
Такой уж человек! Вечно с ним случаются самые невероятные вещи!
ИНАЧЕ НЕЛЬЗЯ…
Жизнь снова вернулась в свою привычную колею. С успехом прошел вечер, на котором Павел показывал цветные диапозитивы о кораблях. Мы с увлечением репетировали пьесу, хотели к Новому году показать премьеру.
Словом, все шло хорошо. И вдруг… Вдруг произошло такое, о чем даже вспоминать не хочется.
Нынешняя осень выдалась на редкость дождливой. Школьная уборщица жаловалась, что в коридор без конца наносят с улицы грязь, и она не успевает ее убирать.
Незадолго до праздника Великого Октября решили провести генеральную уборку школы. Помыть окна, привести в порядок классы и учебные кабинеты, прибрать во дворе.
Утром того злосчастного дня в дверях школы учеников встречал завхоз Екаб Берзинь:
— Не забудьте: после уроков на генеральную уборку. — Тут он заметил меня и остановил жестом. — А ты, парень, почему не вытер ноги? Ну-ка, вернись!
Я остановился в растерянности. Остановились и другие ученики, выжидая с любопытством, что будет дальше. Впорхнула в вестибюль стайка девчонок. Я почувствовал, что краснею, и обозлился. Вот ведь какой, выставил меня на посмешище.
— Ну, Гунар? — завхоз ждал выполнения своего приказа.
Я гордо поднял голову и прошел мимо завхоза. Кто-то схватил меня за локоть и потащил за собой, потом повернулся к Берзиню и бросил через плечо, да так громко, что услышали все:
— Трезор!..
Это был мой одноклассник Робис. Он с давних пор враждовал с завхозом. Дотошный старик не раз и не два ловил его на всяческих проделках.
— Только подумать! — подталкивая меня к дверям класса, жужжал над ухом Робис. — Указывать он еще будет! Будто твоя мать и вовсе не директор…
Я с досадой поводил плечами. «Трезор»… Теперь завхоз наверняка пожалуется классной руководительнице. Узнает мать…
После уроков наш класс направили убирать листья и выравнивать дорожки в школьном саду. Я нехотя взял лопату. Не было ни малейшего желания снова встречаться с Берзинем.
Дробно постукивали лопаты, прибивая гравий. Ребята весело переговаривались. И тут во дворе появился завхоз. Я нахмурился. Опять во мне поднялись обида и злость. Ишь, чего надумал! Чтобы я, как первоклашка, у всех на глазах ему в угоду послушно драил башмаки! Нет, правильно я сделал, что не поддался.
Завхоз шел прямо на меня. Сейчас подойдет, опять что-то заставит делать. Нет уж! Я воткнул лопату в землю и не спеша двинулся к спортплощадке. Потом свернул на дорожку, которая вела к школе. Пока Берзинь будет околачиваться во дворе, мне там делать нечего.
В школьном коридоре было необычно тихо. По пути в свой класс я остановился у доски объявлений. На ней висело извещение о сегодняшней уборке, подписанное завхозом. Его размашистая подпись казалась мне похожей на ползучую гусеницу. Я презрительно усмехнулся. Карандаш будто сам собой очутился у меня в руке и с невероятной быстротой вывел рядом с подписью шесть букв: «Трезор». Взгляд скользнул по другому объявлению, рядом, о предстоящей встрече с ветеранами войны.
Я снова вышел во двор. Первое, что услышал, был довольный голос завхоза:
— Видите, ребятки, как много могут сделать ваши маленькие руки, если дружно взяться за дело.
Он вовсю нахваливал малышей из первых классов. А те и рады стараться! Из кожи лезут вон, чтобы побыстрее убрать опавшие листья.
Схватив лопату, я со злостью вонзил ее в гравий. Не нужны мне ни его похвалы, ни поучения, ни замечания!
— Товарищ Берзинь! Подойдите сюда! — В дверях школы с тревожным лицом стояла уборщица. — Прямо не верится! — Она покачала седой головой.