— Последнее время довольно часто, — призналась Кайя.
Ее неожиданная откровенность озадачила нас еще больше.
— Неужели ты до сих пор думаешь, что мы тебя не любим? — спросил я.
— Может быть, тебе нужно в санаторий? Отдохнешь там, подлечишься, — предложила Иголочка.
— Но почему? — Кайя опять рассмеялась. — Я здорова как чемпион по самбо.
— Ты на нас не сердись, пожалуйста! — Иголочка обняла ее. — Мы давно уже не считаем тебя неудавшейся актрисой. К тому же ты замечательная пионервожатая.
— И режиссер! — добавил я.
— Приятно слышать, — ответила Кайя. — Только вы, мои дорогие, напрасно встревожились. Наверное, услышали, как я говорю разными голосами, да? А я была убеждена, что все ушли домой, и поэтому решила поработать немного. Понимаете, я ведь не успокоюсь, пока не поступлю на театральный факультет. В прошлом году я провалилась на этюдах. Нынешним летом хочу попробовать снова.
Кому бы пришло в голову такое!..
Мы ушли из школы вместе с Кайей. В цветочном магазине выбрали букет для учителя Мурцелиса. Кайя купила еще тюльпаны и приложила к нашему букету:
— Так будет понаряднее.
— Ой, товарищи! — Иголочка встревоженно показала на башенные часы. — Скоро уже три!
До встречи у Ояра, где мы должны были собраться всем классом, оставались считанные минуты.
МОЯ МАТЬ
Классная руководительница усыновила ребенка! Усыновила! Совершенно чужого ребенка из детдома!..
Вот какая весть облетела наш класс. Если кто и не поверил, тот смог сам убедиться в зале театра, во время культпохода на дневное представление.
Рядом с классной руководительницей сидела девочка лет пяти со светлой кудрявой головкой и чуть приоткрытым, словно от удивления, ртом. Она пытливо рассматривала всех нас, кое-кому даже улыбнулась. Потом, показывая пальчиком, тихонько спросила о чем-то классную руководительницу.
— Они пионеры, — пояснила учительница Лауране. — Когда вырастешь, тоже наденешь такой галстук.
Мы узнали, что девчушку зовут Ингой. К великому нашему изумлению, она называла классную руководительницу мамочкой.
— Инга ведь наверняка знает, что учительница Лауране не ее настоящая мать.
— Разумеется! Не так уж она мала.
— И все-таки говорит ей «мамочка»!
— А как иначе?
— Думаешь, она ее и любит, как мать?
— Почему бы и нет? Учительница Лауране очень хороший человек.
Девчонки перешептывались у меня за спиной. Спрашивала Яутрита, отвечала Изольда.
Вернувшись из театра домой, я долго размышлял о поступке классной руководительницы. Теперь она не только учительница, она еще и мать.
За ужином я спросил у матери, знает ли она про это.
— Разумеется! Те, кто хотят усыновить ребенка, должны иметь характеристику с места работы.
— Почему же ты мне раньше не сказала?
— А потому, что не вижу в этом ничего особенного. Твоя классная руководительница отнюдь не первая женщина, которая берет на себя обязанности приемной матери. Многие сироты обрели таким образом родителей.
— И они по-настоящему счастливы?
— Мне думается, да. Конечно, и в детдомах им неплохо, но все-таки каждый ребенок стремится к материнской ласке, к домашнему уюту.
— Но сможет ли учительница Лауране стать настоящей матерью чужому ребенку?
— Ты сомневаешься?
— Я не знаю, можно ли так любить чужого ребенка, как, например, ты меня?.. Нет, я думаю, все-таки большая разница.
— Материнские чувства со временем растут и крепнут. И ребенок тоже крепче привязывается к человеку, который день за днем заботится о нем.
Мать медленно поднесла ко рту стакан и испытующе посмотрела на меня.
— Не веришь?
— Не могу себе представить.
— Тогда послушай. — Лицо у нее стало очень серьезным. — Я знаю одного мальчика, которого уже двенадцать лет воспитывает женщина, не родная его мать. И ни он, ни она не могут себе представить жизни друг без друга.
— Я его тоже знаю?
— Знаешь. Даже очень хорошо.
— Кто же это?
— Лучше будет, если ты догадаешься сам. Я уже давно хотела тебе о нем рассказать.
— Кто-то из моих друзей?
— Возможно.
«Кто бы это мог быть? — недоумевал я. — Лучший мой друг — Ояр. Неужели он?»
— Отец его погиб, когда он сам был еще совсем маленьким, — между тем продолжала мать.
Нет, не Ояр — у него и отец, и мать. Кто же тогда? Может, Зигис? Или Олаф?
— А перед гибелью отца — ребенку был тогда всего годик — умерла его мать. Малыш остался на руках у отца.