– Тихо-тихо, – подняла руку Синни. – У принца явно есть вопрос, и, хотя Мидир – не первый принц, даже не смейте его останавливать.
Мягкий, певучий голос неожиданно стал холодным и жестким, и Мидир поднял голову – его ли это мама так говорит? Стражники переглянулись и отошли на несколько шагов.
– У тебя ведь есть вопрос, мой хороший? – улыбнулась Синни.
– У меня море вопросов! У меня вопросов бор-р-рьше, чем Вор-р-роновы гор-р-ры! – вскинулся Мидир.
– Задай мне один, и я буду обязана на него ответить.
Мидир призадумался. Да, пожалуй, в отсутствие отца и брата можно спросить то, что царапало больше всего.
– Это взрослые такие гр-р-рупые! – прорычал он. – Они говорят, что я пор-р-рукровка. Пор-р-рувор-р-рк. Я обернур-р-рся – я вор-р-рк! С хвостом и р-р-рапами! Как можно быть вор-р-рком напор-р-ровину?
– Совсем как человек, – донеслись до Мидира слова матери, а рука, неожиданно гладившая его голову, замерла. – Ты обернулся?! Как?!
– Р-р-регко! – гордо ответил Мидир. – Ну не брать же с собой Мэрвина?
– А почему же?
– В одну шкур-р-ру не вр-р-резем, – со вздохом произнес Мидир, огорчаясь, что даже мама не понимает самых простых вещей.
– Мой принц, вам надо будет очень постараться, чтобы стать волком хотя бы наполовину, – раздался ровный голос советника. – Очень постараться. Сомневаюсь, что у вас получится. Хорошо, что у нас есть Мэрвин.
Ответ про то, что замечательного Мэрвина можно оставить себе насовсем, замер на языке у младшего принца, потому что советник добавил:
– Видите ли, принц, вам придется смириться с тем, что ваша мать – не волчица.
– Я знаю законы Нижнего мира, – встала Синни, продолжая держать ошеломленного Мидира за руку. – Я изучала их не одно десятилетие. Не надо упрекать моих детей в несовершенстве! Рожденные в Светлых землях, они обласканы светом его изумрудной магии. Нижний мир – как щедрая и добрая мать, принимает всех созданий как своих детей. Здесь нет бастардов и нет полукровок. Это все лишь слова. Вам это известно!
– Разумеется, моя королева, – склонился в глубоком поклоне советник. – Однако смирение и усердие только пойдет на пользу нашему юному, э-э-э… волку.
– Нам пора уходить, сейчас подойдет наш король. – раздался голос Киринни.
Синни отвернулась, кусая губы.
– Пр-р-рости, мама, – произнес Мидир. – Я не хотер-р-р огорчать тебя.
– Ты не огорчил меня, – тихо произнесла Синни и вздохнула.
Новое знание было слишком ошеломляющим, Мидир не хотел быть скорым в ответах или во мнениях и посему молчал всю дорогу, пока не понял, что они давно миновали главное здание, и что Киринн ведет его куда-то вверх.
Его мама, Синни, обладала снежно-белой кожей, плотными, гладкими иссиня-черными волосами, спускающимися ниже колен, и кристально-чистыми ярко-серыми глазами, чуть-чуть раскосыми – тем, что отличало истинных, королевских ши Дома Волка. О ее величественной, сияющей красоте складывали баллады, ее запечатлевали художники, но еще больше песен складывали об исключительной доброте и мудрости королевы. Представить, что его мама – всего лишь человек из Верхнего мира, у Мидира не выходило. Скорее можно было представить, что его обманывают. Нет-нет, магам неведома ложь, но Мидир слишком долго общался с Мэрвином, чтобы понять, как легко можно сказать при всех: «Я дам ему потрогать свой кинжал», а потом добавить уже наедине: «В следующем тысячелетии – обязательно!»
Может, происхождение мамы тоже было окутано мраком тайны? Может, Мидиру сейчас все объяснят?
Киринн, добравшись до верха смотровой башни, уселся на каменную скамейку и положил Мидиру обе руки на плечи. Вышло, что принц словно поддерживает взрослого, что было немного непривычно. Мидир приосанился, явно готовясь к важному разговору.
– Так вы не слышали историю знакомства Джаретта и Синни?
Мидир покачал головой, слишком огорченный для ответа.
– Я расскажу вам, мой принц. Я присутствовал при этом. Вы достаточно взрослый и разумный волк, чтобы услышать эту историю от начала и до конца… Когда-то жил один король.
– Мой отец? – поспешил уточнить Мидир. А то Вотыты возьмет и начнет рассказ от основания мира, искр предвечного пламени и прочей шелухи!
– Ваш отец, мой принц. Ему подчинялась треть Нижнего мира, Светлые или Благие земли, то есть весь мир, кроме соленых морей фоморов и ядовитых пустынь неблагих. Он правил очень давно и однажды задумался, что будет, когда он умрет?
– Ши не умирают! – важно произнес Мидир. – Ты что думаешь, я не знаю таких простых вещей?
– Ши не стареют, мой волчонок, – одна рука оторвалась от плеча принца и потрепала его по голове. – Да, это так. Но нет заговора от смерти в битве или от ухода в сон-жизнь от непереносимой боли существования.