И не попрешь на автоматы
С одной тоскою на душе.
Прожить — не поле перейти,
Но выжить как мне в чистом поле,
Когда и разума и воли
Лишают ружья впереди?
Жизнь — как натянутая нить,
Эх, нелюди вы или люди?
С волками жить — по волчьи выть —
Иду на вы и буду бить!
Вперед! Вперед! И будь что будет!
ФОМА
Как желтой бабочки полёт,
Как лист кленовый на ветру
Ты умер — как и я умру,
Как каждый на земле умрёт.
Крест — словно росчерк в облаках,
Он росчерк на моей судьбе.
Я — жалкий трус: ни мэ ни бэ —
Лелею в комнате свой страх.
Хоть вой — шаги, шаги вдали,
Шаги всё ближе, чаще — вот
Конвой сейчас меня сметёт,
Как пыль никчёмную с земли.
Не всхлипнет дверь, не вздрогнет дом,
Лишь звякнет выроненный нож
Когда сквозь стены Ты войдёшь
И скажешь радостно: «Шалом»!
Всем солнцем вековых дорог,
Всей кровью виноградных жил
С Тобой как умер — так ожил:
Учитель мой! Господь и Бог!
На дланях не поднять небес,
Перстами звёзд не зачерпнуть!
На вдохе: Истина и Путь!
На выдохе: Христос Воскрес!
ДОЖДЬ
Среди солнечного блеска,
Наугад и невпопад,
Дождь вбежал из перелеска
К нам с тобою в дачный сад.
Всюду шуг и шлёпот капель,
Шёпот яблонь, клёкот слив.
Дождь разрезал сад, как скальпель,
Арки радуг обнажив.
Не сбежать и не укрыться,
Дождь и так уже укрыл
Наши возгласы и лица
Шёлком шелестящих крыл,
Шумом, заполошным гамом
Пойманных врасплох сорок —
Словно он себе рекламы
Лучше выдумать не смог.
Изо всех приветствий лета
Дождь внезапный, дождь грибной
Не случайность, а примета,
Указанье нам с тобой:
Как под этим водопадом,
Так до Божьего Суда
Будем мы — с тобою рядом,
Будем — не разлей вода.
ВЕЧЕР
Тени вечера мягкой кистью
Обвели очертанья земли,
Положили оттенки на листья
И под склоны оврагов легли.
Все затихло. Лишь ветер устало
По верхушкам бредет наугад,
И нагретой полоской металла
Остывает за полем закат.
Дальний лес час от часа чернее,
Загляделся в немые пруды,
Словно хочет напиться скорее —
И не смеет до первой звезды.
Все прозрачнее ветки акаций,
Все туманней небесная гладь.
И беспомощно сосны толпятся,
Словно вместе им легче стоять...
* * *
В кронах парка на листьях зелёных,
Как во чревах витрин изнутри,
Ночниками в раскидистых клёнах
Разжигает закат фонари.
С каждым шагом — контрастней и жестче
Перекрестья и стрелки теней,
И тропинки асфальтовой росчерк —
Всё извилистей и неясней.
Облик твой уже не различимый —
В полушаге. В ладонях — рука
Явью тёплою и ощутимой
Невозвратна, тонка и легка.
Ситец сбившейся набок косынки
И обветренных губ теплоту
Ночь уносит за краем тропинки
В окончательную черноту.
Мне казалось, что час — это много
В том — смеркающимся позади,
Но лишь ветер, шаги и дорога,
И полвздоха прощанья в груди.
Блики в кронах. Повисла бессрочной
Непроглядностью сонная тишь.
Веришь, знал я беспечно и точно,
Что назад ты хоть раз поглядишь.
НОЧЬЮ
Мне бессоннится и не спится,
Будоражится тишью земной.
Ночи бархатно-чёрная птица
Раскрывает крыла надо мной.
Заполошных её траекторий
Не понять в запотелом стекле;
То ли радость вдали, то ли горе,
То ли счастья монетка в золе —
Не поймёшь! Как в ивановских строчках,
Всё сгорает, всё сходит на нет:
Жил да помер. Два слова и точка,
А за окнами брезжит рассвет.
Погоди, дай подумать немного,
Дай унять эти спазмы в груди,
Внять спокойному шёпоту Бога
В том, молчащем ещё, впереди.
Даруй веры хотя бы полкружки,
Крепкой веры в Твою благодать,
Чтоб на ватной бессонной подушке
Утро Вечности не продремать.
* * *
И каждый день неповторим.
С рассвета до закатной дрожи
Растём и таем вместе с ним.
Глядим всё пристальней и строже
Вокруг, пока в чертах лица,
Как пятна бурые на трупе,
Лик отрешённый мудреца
Неотвратимо не проступит;
Пока не растворится дверь,
Не ляжет лапник у порога,
И маятник замрёт… Теперь —
Пора последнего итога:
Портьера пропылённых дней
Раздвинется и разорвётся,
И ослепительно за ней
Даль развернётся в блеске солнца,
И в этом блеске станешь ты