С появлением в небе Одессы флотской авиации удалось переломить ситуацию в свою пользу. Это позволило летчикам 69-го ИАП ввести в строй часть неисправных и поврежденных машин. К сожалению, архивные материалы о боевой деятельности полка не сохранились в полном виде. Часть бумаг была утрачена, когда 12 октября при перелете из Одессы в Крым УТИ-4 с начальником штаба полка майором Виктором Никитиным разбился на острове Джарылгач. Следует отметить, что, в свою очередь, оказать помощь в пополнении материальной части полка армейское командование просто не имело возможности. В полк морским путем продолжали прибывать летчики-истребители (в основном из расформированных полков 21-й САД), но воевать им было не на чем. И хотя впоследствии в ходе войны некоторые из них стали асами и прославились, например дважды Герой Советского Союза Павел Головачев и Герой Советского Союза Василий Бондаренко, в небе Одессы им повоевать так и не пришлось. Исправных самолетов не хватало и ветеранам полка, которые воевали с первого дня.
В целом же уровень подготовки пилотов флотских истребителей был выше, чем у армейских. В журнале боевых действий 7-й румынской истребительной авиагруппы (Gr. 7 Van.) появилась следующая запись от 29 августа: «…советские И-16 стали действовать в бою более агрессивно, быстро и умело…» В свою очередь, и румыны в течение всей осады города продолжали наращивать силы своей авиационной группировки под Одессой. В начале августа на фронт прибыла Gr. 6 Bomb, в составе двух эскадрилий (Esk. 18 Bomb, и Esk. 73 Bomb.), которая еще не принимала участия в боевых действиях. Первая имела на вооружении уже устаревшие ИАРы в варианте легкого бомбардировщика — IAR-37B, а вторая — бывшие польские одномоторные штурмовики PZL-23A «Карась». В начале сентября в строй вошли бомбардировщики уже румынской постройки JRS-79B, которыми перевооружили с Potez-633В-2 75-ю бомбардировочную эскадрилью, в начале октября — новейшие истребители-бомбардировщики IAR-81.
Наши историки не любят писать, что еще до начала войны у люфтваффе не хватало самолетов на все огромное пространство Восточного фронта. Все что немцы могли использовать в первый день войны на южном фланге Восточного фронта, — одна истребительная эскадра и одна авиагруппа. Но в JG77 из 76 Bf-109E только 41 самолет был в строю, а в учебно-боевой I(J)./LG2 из 40 в строю была только половина — 20 Bf-109E. Такое большое количество находящихся в ремонте истребителей связано с тем, что оба соединения принимали самое активное участие в оккупации Югославии и Греции, которая закончилась только в конце мая 1941 г. Отдельные эскадрильи из другой истребительной эскадры — JG52 были заняты в ПВО Бухареста, Плоешти и Констанцы.
В результате в ходе первого месяца войны главным противником летчиков 20-й и 21-й смешанных авиадивизий была румынская авиация. На начало войны в FARR числилось 28 Не-112В (23 в строю), 24 IAR-80 (23 исправных), 36 Bf-109E-3 (30 исправных), 13 «Харрикейнов» (10 исправных), то есть всего 91 истребитель (86 исправных), согласно советской классификации называвшиеся самолетами так называемых «новых типов». К «устаревшим» типам относились истребители польского производства — 96 PZL-11 (56 исправных) и 28 PZL-24 (23 исправных). Суммарно немцы и румыны имели в своем распоряжении 250 истребителей, из которых всего 150 находись в боеготовом состоянии. Много ли это или мало? Для сравнения: в ВВС Одеского военного округа имелось 611 истребителей (не считая 17 И-153 и И-15бис из 96-й ОИАЭ ДуВФ), из которых по советской классификации 189 (МиГ-1 и МиГ-3) относились к «новым типам».
Стоит также отметить, что боевые действия в воздухе на нашей южной границе начались задолго до официального начала войны. После оккупации Бессарабии в июне — июле 1940 года советские и румынские самолеты частенько нарушали границу, как с целью воздушной разведки, так и с целью проверки боеготовности и бдительности ПВО противной стороны. А с весны 1941 г. к ним присоединилась еще и немецкая авиация. При этом огонь открывался без каких-либо колебаний. Румыны, и без того чрезвычайно озлобленные претензиями со стороны Венгрии на часть Трансильвании (которую пришлось отдать) и со стороны Болгарии на Южную Добруджу (ей тоже пришлось пожертвовать), считали потерю Бессарабии (Молдавии) временным унижением и надеялись вернуть ее при помощи своего могущественного союзника. Советские же летчики были уверены, что возвращена исконно русская земля, которую надо защищать любой ценой.