С яростным боевым кличем Роуль принялся методично терзать брюхо застывшего над ним шелкопряда, и его задние лапы уже мелькали так быстро, что их почти не было видно. За миг до того, как брюхо чудища разошлось и наружу хлынули лиловые потоки тошнотворной слизи, кот перекатился на лапы и отбежал в сторону. Шелкопряд задергался в агонии, но уже через несколько секунд рухнул на бок и в последний раз бессильно взмахнул многочисленными ногами, чтобы упокоиться навечно.
— Роуль! — в восторге завопила Бриджет.
— Мышонок! — радостно пропел Роуль в ответ. — Не трожь мою добычу! Мы с Науном заключили пари!
Кот ловко уклонился от атаки здоровенного шелкопряда, чьего приближения, Бриджет была готова поклясться, он никак не мог видеть, и метнулся прочь — для того лишь, чтобы одним плавным движением оказаться под брюхом у другого, смертельно измученного врага у противоположной стены туннеля. Вновь в ход пошли задние лапы, и вновь Роуль бросился наутек прежде, чем смог бы запачкать свой мех вонючими внутренностями шелкопряда.
Капитан Гримм рванулся вперед с высоко воздетой саблей:
— Помогайте кошкам! Отвлекайте шелкопрядов! Их нужно измотать!
Бенедикт бросился в гущу битвы, чтобы поразить рубящим сабельным ударом шелкопряда, прижавшего к полу кошачий хвост, и тем самым отвлечь тварь и заставить выпустить добычу. Отскочив, боерожденный одним пинком отбросил в сторону еще одного шелкопряда, который готовился прикончить раненого кота, и, скаля зубы в широкой ухмылке, заслонил собою сбитого с ног союзника от явившейся с Поверхности кровожадной твари.
Бриджет осталась на месте. Учитывая ее скромный навык владения стрельбой из перчатки, было бы безумием поливать общую свалку энергетическими зарядами. А броситься в атаку с таким коротким ножом казалось отличным способом получить ядовитый укус, — и потом, кто-то ведь должен был остаться рядом с Чудачкой, чтобы не позволить никому из этих мерзких чудищ наброситься на беспомощную, едва живую девушку.
Битва длилась недолго. Точно как шелкопряды численно превосходили защитников Альбиона, делая их поражение очевидно неизбежным, так и кошки с тем же успехом и с тем же очевидным выводом превосходили шелкопрядов. Наун, Роуль и отборные воины клана Девяти Когтей расправлялись с захватчиками по мере того, как те, один за другим, приходили в смятение, — пока не остался стоять один-единственный шелкопряд.
В этот самый миг Наун испустил злобный, яростный вопль, и две сотни его сородичей бросились на зверя, чтобы в своем неистовстве разорвать его в клочья. Кошки не столько убили шелкопряда, сколько тонким слоем размазали его по нескольким десяткам квадратных ярдов камня.
Бриджет едва не прониклась сочувствием к несчастному чудищу.
Ну почти.
— Да чтоб меня… — ощерился рядом с нею дюжий аэронавт. Если Бриджет правильно запомнила, его звали то ли Кеттл, то ли Кеппл, как-то в этом роде. — А с этой мелкотой шутки плохи, а? Пушистые ублюдки!
— Следите за языком, Кеттл, — предупредил его капитан Гримм. — Взвесив все обстоятельства, я счел бы весьма разумным поостеречься с невольными оскорблениями.
— Да, кэп, — согласился Кеттл, не отрывая глаз от растекшегося пятна, которое еще недавно было живым шелкопрядом. — Это будет очень разумно. Без обид, котятки.
Роуль лениво подошел к своему Мышонку, крайне довольный собой.
— Пятеро, — гордо объявил он. — Пять здоровых шелкопрядов за столько же минут. Маулю такое даже не снилось.
Бриджет открыла рот, но быстро поняла, что не может говорить. Вместо этого она уронила нож, тихо всхлипнула и сгребла Роуля в свои объятия, чтобы крепко прижать его к себе, теплого и пушистого.
— Ты нас спас, — выдохнула она.
— Конечно, спас, — ответил Роуль. — Я вообще безупречен.
Бриджет с трудом сглотнула. А после все-таки заплакала по-настоящему.
— Мне было так страшно… — призналась она. — Уже решила, что так и умру здесь, вдали от дома.
В груди у Роуля зазвучало низкое довольное мурлыканье.
— Как такое могло случиться, — рассудил он, — когда у тебя есть я? Твой защитник!
Бриджет не дала вырваться на волю глупому смешку.
— Ты невозможен.
— Я кот, — заносчиво поправил ее Роуль. — Ты не виновата, Мышонок. Это совершенно естественно, если такое ограниченное создание, как человек, находит меня невозможным. Кстати, ты мнешь мой мех.