... Был уже первый час ночи, когда они вышли из номера. Коридор был пуст. Шестаков бесшумно открыл замок запасной двери, и Александр, держась левой рукой за перила, а из правой не выпуская кейс и пистолет, стал неторопливо спускаться вниз по ступенькам. Лестница была узкая и полузатемненная, а за каждым поворотом мог кто-то прятаться, так что приходилось быть особенно внимательным и осторожным.
На нижней площадке и вовсе было темно. Шестаков вышел вперед и, открыв также беззвучно замок, одним рывком распахнул дверь. Никого поблизости не было.
- Быстро за мной! - произнес шепотом и метнулся к углу здания, выбирая место потемней.
Они пересекли гостиничный двор и выбежали в узкий переулок, где их поджидала "Волга". Шофер открыл им дверцы и, едва они сели, включил скорость. Машина с визгом сорвалась с места. Тут же из-за угла выскочила иномарка и понеслась за ними.
Несмотря на то что шофер до отказа нажал на педаль газа и мотор ревел во всю мощь, расстояние между "Волгой" и узкоглазой "Тойотой" неукротимо сокращалось: иностранка была легче, мощнее, маневреннее.
Проспект Карла Маркса в этот послеполуночный час был свободен, а его ширина давала возможность свободно маневрировать, потому шофер свернул в первую же узкую улочку. "Тойота" было проскочила дальше, но резко сдала назад и продолжила преследование. На Амурском бульваре она уже пристроилась впритык, и по кузову "Волги" зашлепали первые пули. Стреляли, видно, из пистолета с глушителем, и стрелок был опытным снайпером - машина тут же завиляла задом из-за пробитого колеса. Шофер подвернул к самому тротуару у пятиэтажки и крикнул: "Прыгайте!"
Привыкшие к быстрым решениям Александр и Шестаков в две секунды оказались на земле под разлапистой липой.
"Тойота" пронеслась за "Волгой", заметно сбавившей скорость, и Александр с Шестаковым услышали автоматную очередь.
Жаль было шофера, немолодого уже прапорщика, прослужившего в органах более десяти лет, имевшего семью, детей, но и помочь ему они ничем не могли.
Шестаков первым бросился к ближайшему подъезду, и Александр последовал за ним.
Они уже взбежали на четвертый этаж, когда услышали, как у подъезда тормознула "Тойота" с преследователями.
Следовало бы постучаться к кому-то и вызвать по телефону подмогу, но кто в такой поздний час откроет дверь незнакомцам?
Шестаков и Александр поднялись на последнюю, пятую лестничную площадку. Дальше был чердак. Однако он оказался закрыт на замок - от мальчишек, от бомжей, любимом их месте обиталища.
Шестаков порылся в кармане куртки, и вот он уже орудует отмычкой в замке. Капитан оказался не только превосходным оперативником, но и ловким взломщиком - ещё не было слышно шагов преследователей, а люк чердака уже был открыт.
Шестаков закрыл замок на одной проушине и, пропустив Александра в проем, опустил крышку люка.
Прислушались. Ни звука. Либо преследователи проскочили в другой подъезд, либо искали их во дворе. Рано или поздно они не минуют чердака. Но взять или даже убить преследуемых здесь будет не так-то просто, и вряд ли они рискнут сунуть голову под пулю. Однако и Александру с Шестаковым путь отрезан. В доме четыре подъезда, это успел заметить Александр. По чердаку можно пройти к любому, но люки, как и этот, скорее всего закрыты. Даже если какой-то окажется открыт, ступить на лестницу - наверняка получить пулю. Киллеров по меньшей мере трое, а вероятнее всего и четверо, значит, они могут занять каждый подъезд.
Александр и Шестаков ощупью обнаружили на чердаке бревно и присели в кромешной темноте, переводя дыхание. Каждый напряженно думал, подыскивая выход.
- Похоже, придется коротать здесь всю ночь, - после затянувшегося молчания шепотом сказал Шестаков.
- Думаете, они до утра не уйдут отсюда? - усомнился Александр.
- Боюсь, и утро их не напугает. Разве не слышал, какие разборки они и днем устраивают?
- Слышал и видел. Но здесь на карту поставлены слишком высокие ставки.
- Вот именно, - усмехнулся Шестаков. - Потому и действуют они так нагло, знают - высокие начальники их прикроют. Когда мы с тобой запись на магнитофонных пленках перехватили? А результат? Одного Романа Захаровича арестовали. Да и его, я уверен, скоро выпустят - демократия, брат.
Снова помолчали.
- А знаешь, мой чеченский комбат, я имею в виду Чечню, когда воевал там, прав оказался: из любых ситуаций есть минимум как два выхода, повеселел Александр, обнадеженный мелькнувшей идеей: - Один - спуститься по лестнице, второй - выбраться через слуховое окно на крышу.
- И что дальше? Прыгать с пятиэтажного дома?
- Зачем прыгать? На таких чердаках женщины обычно белье сушат. Надо поискать веревку.
- А это дельная мысль! - одобрил Шестаков. - Давай ищи, а я за люком послежу.
На чердаке была такая темень, хоть глаза выколи, и Александр, вытянув вперед руки, медленно пошел вперед, ориентируясь собственным чутьем и интуицией. Важно было выдержать направление, чтобы вернуться к люку, не окликая Шестакова. Да и сам кейс он оставил там, чтобы не мешал.
Александр прошел метров десять, как вдруг поднятая рука нащупала то, что требовалось: над головой тянулся провод. На нем, видно, и сушили белье.
Провод оказался длинный и такой крепкий, что Александр провозился минут пять, пока один конец обрезал, а второй развязал - чем длиннее провод, тем лучше.
- А все-таки есть Бог на небе, - произнес Александр радостно, возвратившись к Шестакову. - Теперь давай искать слуховое окно.
На это ушло минуты три: вскоре они увидели темно-серое пятно ночного неба. Оконце было настолько маленькое, что пролезть в него стоило большого труда. Первым это проделал Шестаков и заключил:
- Внизу тихо. Придется спускаться с балкона на балкон - до земли провода не хватит. Главное, не разбудить хозяев.
- Впервые что ли нам лазить по балконам? - усмехнулся Александр. - Мы же с тобой старые домушники. Вот за что зацепить провод - это проблема.
Но и она вскоре была решена: недалеко от оконца в стропилу был вбит крюк. Для того чтобы провод можно было снять, пришлось протянуть его вдвое - как раз хватило до балкона верхнего этажа.
Минут через пятнадцать оба были на земле с противоположной подъездам стороны. Прижимаясь к стене дома, неслышно пошли по направлению, где остановилась "Тойота".
У машины никого не было. Шофер, опустив стекло, курил, высунув голову.
- Я возьму его, - сказал Шестаков.
- Это больше по моей части, - возразил Александр. - Подстрахуешь меня в случае, если поднимется шум.
Он прилег на асфальт и тихо пополз к машине.
Все произошло так быстро и бесшумно, что, казалось, Шестаков глазом не успел моргнуть: Александр, распрямившись позади машины, одним прыжком достиг шофера и рукояткой пистолета оглушил его. Открыл дверцу и стал вытаскивать обмякшее тело. Подоспевший Шестаков помог ему.
Шофера затолкали на заднее сиденье. Рядом с ним сел Шестаков, а Александр - за руль.
- Попробуй привести шофера в чувство, - посоветовал Волжин. - Он должен сослужить нам одну службу.
Шестаков, приоткрыв пальцами рот шофера, дунул туда пару раз, и человек замычал, потом дернулся от капитана, пытаясь вырваться из крепких рук.
- Ну, ну, без нервов, - стиснул его Шестаков. - Будь паинькой, если хочешь живым остаться.
- Кто вы и что вам надо от меня? - с бульканьем в горле то ли от страха, то ли от боли прохрипел шофер.
- Кто мы, узнаешь чуть позже. И нам расскажешь, кто ты.
- Пусть позовет своих, - произнес Александр. - Нет, одного старшего. И запустил мотор.
- Ну, - толкнул дулом пистолета Шестаков в лицо шофера. - Только не очень громко и без паники.
- Рамазан! - крикнул шофер.
"Рамазан Гафур", - вспомнил Александр имя предполагаемого убийцы Магирко и Пушкарева. Выходит, не ошиблись сыскники.
Из ближайшего подъезда вышел мужчина среднего роста, держа пистолет наготове.
- Чего тебе? - спросил с характерным южным акцентом. - Зачем мотор включил?