«Да хватит уже играть, ты не тренировке», — вновь раздался в голове недовольный голос. Вин оскалился, скрестил клинки, блокируя и вырывая из рук противницы меч, ударил вампиршу головой в переносицу и, разворачивая потерявшую на миг ориентацию в пространстве зубастую спиной к себе, изо всех сил рванул ворот кожанки, обнажая шею. Питаться на заказах опасно? Да плевать! Ему никто не смеет указывать.
Теперь.
Двери бара распахнулись резко, повинуясь отрывистому и сильному движению его руки. Охранник взглянул на Ирвина чуть внимательнее, чем обычно. Мало кто из посетителей входил в «младшее» крыло Тыквы, толкая дверь так, что та врезалась в ограничитель, не позволявший стилизованной металлической ручке ударить в стену. Но, узнав дампира, мужчина кивнул ему с легкой улыбкой и лениво поинтересовался:
— Чего интерьер-то крушишь?
— Не рассчитал силы, — хмуро буркнул Вин, отвечая на приветствие кратким рукопожатием.
— Слышал о последних событиях. Поздравляю! — дружелюбно продолжил охранник.
— Спасибо, — еще более мрачно отозвался дампир и двинулся внутрь, стремясь быстрее подняться по нарочито небрежно собранной из металлических полос лестнице и обрести долгожданное уединение на верхней площадке. Мало кто предпочитал это место, если, конечно, бар не был забит под завязку. Сейчас, когда время близилось к рассвету, посетителей можно было пересчитать по пальцам. Но осуществить мечты дампиру не удалось: наверху, за тем самым столиком, что обычно занимал Вин, устроился Санька.
— Ну, наконец-то! — оживился белобрысый друг, поднимаясь и протягивая руку. — Привет! Как заказ?
За последний год Санька здорово раздался в плечах, что делало его коренастую фигуру несколько несуразной. Тем не менее, порывистый и шустрый, он двигался легко и непринужденно.
— Нормально. Полдня караулил, потом добрых тридцать минут носился за этой паскудой по локации, — коротко прокомментировал он, присаживаясь. Выдумать причину, достойно обосновавшую бы желание сесть отдельно, дампир был не способен. Пришлось пожертвовать желанным уединением ради сохранения дружбы.
— Судя по всему, еще и со стеклом развлекался, — хмыкнул Санька, аккуратно извлекая тонкий осколок из плотного рукава дампира. Вообще, приходить в Тыкву в рабочей униформе считалось дурным тоном. Останавливать или указывать на дверь, конечно, не стали бы. Но существовали негласные правила. Тем не менее, Вину было глубоко плевать на эти правила. Теперь.
— Пришлось прыгать сквозь окно. Чуть не ушла. Зато хоть поел.
— На заказе? Вин… — нахмурился друг.
— Что?! — взвился тот. — Здесь, знаешь ли, деликатесов не подают.
Санька, успевший изучить характер Ирвина до мелочей, и отлично понимавший, что в столь взвинченном состоянии вразумлять товарища — бессмысленная трата слов, молча пожал плечами. Подошла официантка, дежурно улыбаясь, но с таким измученным выражением усталости и здорового рабочего пофигизма, что дружелюбием и не пахло. Вин, собиравшийся выпить кофе, неожиданно сменил планы и заказал виски. Надраться хотелось до чертиков, и, в кои-то веки, он не видел повода отказать себе в удовольствии.
— Не говорил еще? — невзначай поинтересовался друг, когда девушка, позабыв одарить их стандартной улыбкой на прощание, покинула пустующий балкон.
— Нет, — раздраженно бросил Вин. Телефон, отключенный перед заказом, мертвым грузом оттягивал карман.
— Вин, ты же сам понимаешь, что не прав, — с легким укором произнес Санька. — Ты перегибаешь палку. Ведь, по большому счету…
— Да плевать я хотел, — взорвался дампир, едва не вскакивая со стула, — и на палки, и на счеты. Оставь эту тему в покое уже, если хочешь продолжать общаться со мной в ближайшее время.
Подошедшая официантка бросила на Ирвина неодобрительный взгляд и поставила перед ним виски. Санька цедил пиво, но, судя по всему, этот бокал покуда оставался единственным. Когда друг послушно замолчал, не касаясь более болезненного вопроса, Вин сообразил, который час, и удивленно поинтересовался: