— Манек? — уточнил Вин, и я окинула ученика внимательным взглядом. Меня интересовало, что является основной его подозрений: личная неприязнь или какие-то выводы.
— Да, его тоже со счетов сбрасывать нельзя, — кивнул Каспер. — Хотя возможностей у него поменьше, конечно. И информации. Он и так у нас засиделся, в связи с последними событиями. Отец просил его не уезжать. И, честно сказать, мне подозревать Манека проще, чем брата или Гасю, но…
— Хорошо, — подытожила я, не видя смысла переливать из пустого в порожнее. — Я в Праславу, а вы пока будьте осторожнее. И попробуйте поймать эту тварь.
— Мы тебя в Праславе прикрыть не сможем, — в голосе Агаты прозвучала откровенная тревога. Подруга нервно пригладила волосы, с беспокойством окинув меня взглядом. — Я попыталась потеребить связи…
— Давно? — резко перебила ее я.
Гася взглянула на меня с недоумением и отозвалась:
— Ну да. Весной еще, как разговор зашел.
— Вот и отлично, — я неодобрительно взглянула на нее, досадуя на то, что умудренная опытом охотница никак не может сообразить, какую свинью мне подкладывает. — Не тереби больше. Я поеду одна. Так проще. Незаметнее. У меня есть человек, готовый обеспечить прикрытие.
— Леди, но ты уверена, что мы можем доверять… — начал Ирвин, но я осекла его сердитым взглядом. К моему удовлетворению, дампир замолчал.
— О том, что я отправлюсь в столицу, знают ребята и присутствующие здесь охотники. Беата будет максимально ограничена в контактах. За друзей могу поручиться. Таким образом, если информация уйдет…
Каспер понимающе кивнул:
— Разумно.
— И дату я, на всякий случай, никому разглашать не буду, — закончила я. — Отчитаюсь, как вернусь. Если будут расспросы о моей поездке, берите на заметку и отвечайте, что пока нет возможности. Как, впрочем, и необходимости. Провернем все по-тихому.
В машине дампир молчал. У нас не было шанса поговорить, так как вся наша компания разместилась в двух автомобилях, в целях конспирации. Транспортная колонна, проследовавшая к ресторану охотников и обратно, уж точно привлекла бы внимание. Но, едва мы выбрались из машин на стоянку перед зданием «Тыквы», Ирвин поймал меня за локоть и хмуро произнес:
— Ты не поедешь одна.
Я окинула его взглядом, задумчиво пожевав губу, и поняла, что откладывать разговор чревато: эмоции явно переполняли дампира, грозя сорвать маску сдержанности.
— Иди внутрь с Санькой, — бросила я Бете и, нащупав в кармане пачку, устремилась во внутренний двор, не сомневаясь, что бывший ученик последует за мной. Достигнув дальнего края вымощенного камнем атриума, я развернулась и наткнулась на внимательный и строгий взгляд Ирвина.
— Я поеду одна, Вин. Так лучше. Так проще. Так больше шансов остаться незамеченной.
— И больше шансов срезаться, если что-то пойдет не так, — вспылил он, складывая руки на груди. — Я с тобой. Или за тобой, если ты хочешь перестраховаться непременным одиночеством.
— И что ты собираешься делать? — все еще сохраняя спокойствие, уточнила я. — Как проберешься внутрь? Это тебе не наш шпионский водевиль на конференции в Старжвидке, Вин. Это основная резиденция нашей власти. Охрана там позубастей будет.
— Возможно, во всех смыслах, — зло парировал мой бывший ученик. — Значит, найдем способ проникнуть! Наймусь в обслуживающий персонал.
— Тебе в Живицы заведующим лабораторией проще будет устроиться, — хмыкнула я, иронично приподняв бровь. — Во Дворце помощницу уборщицы проверяют не хуже, чем наш грузный друг своих ближайших подчиненных.
Мы говорили приглушенными, едва слышными голосами. Место для беседы было мною выбрано открытое, хорошо просматривающееся. Я была уверена, что нас подслушать невозможно, но, тем не менее, нервничала. И начинала злиться. Не то на Вина с его упертостью, не то на себя, за то, что позволила разговору случиться здесь, не дождавшись возвращения в логово.
— Я найду способ, — упрямо повторил Вин. — Одна не поедешь. Это слишком опасно. Я тебя не отпущу.
От возмущения я захлебнулась воздухом. Справившись с эмоциями, я зло прошипела:
— В смысле, не отпустишь?! Ты еще и месяца в моей спальне не провел, а уже решил, что можешь мной распоряжаться?!
Ирвин побледнел и выпрямился, по-прежнему держа скрещенные руки у груди. В его интонациях сквозила ледяная стужа.
— Я тобой не распоряжаюсь. Но и ты мной командовать не можешь уже, так ведь? А, значит, не можешь запретить мне поехать.
Мои губы на миг скривила яростная улыбка, искорежив правый угол рта.
— Вот как. Что ж. Я по наивности думала, что мы будем принимать решения вместе. А еще я предполагала, что ты в курсе, сколь далека я от традиционных патриархальных союзов.