Дампир вздохнул и подошел ко мне, набирая наши любимые специи, пока я закладывала порцию зерен.
— Этот конфликт перешел бы в открытое противостояние так или иначе, Рика. Слишком острое возникло между нами напряжение. Я не имею ничего против самого Красавчика, но его отношение ко мне приводит меня в бешенство. А схлестнулись мы потому, что он решил указать мне мое место, напомнив, что никаких прав считать себя равным вам у меня нет.
— Не все с ним согласны, — тихо возразила я. — И он вряд ли изменит мнение быстро. Красавчик, так или иначе, выражает свою позицию регулярно, с самого твоего появления у меня. Почему ты поддался на провокации сегодня? Не совладал с эмоциями после нашей ссоры?
— Почему ты не рассказала мне о вашей договоренности с ребятами? — спросил Вин, отложив специи и развернув меня лицом к себе. В его глазах я прочла обиду и зарождавшееся недоверие. — О твоем обещании отдать им право решать мою судьбу, в случае, если я снова ошибусь?
Я глубоко вздохнула, чувствуя, как живот напрягается от приступа злости на Красавчика.
— Вот засранец… Решил тебя с этой стороны достать. Ничего, завтра я с ним…
— Рика.
Я передернула плечами, обводя глазами кухню, и ответила честно:
— А смысл, Вин? Зачем мне было тебе рассказывать? Чтобы ты боялся ребят? Боялся им хоть слово сказать поперек? Чтобы отбить у тебя всякую охоту принимать решения? Ты был и без того испуган. Измучен пережитым. Не уверен в целесообразности дальнейшей жизни, не говоря уже об обучении. Чтобы встряхнуть тебя, мне требовалось лишь зло посмотреть и добавить угрозы в тон. Разве этого мало? Зачем нагнетать? Это не уберегло бы тебя от ошибок.
— Ты решила все за меня. Взвалила на себя ответственность и не подумав о том, чтобы хоть часть ее доверить мне. Чтобы дать понять, как тонка грань, по которой я хожу.
Я помотала головой и слабо улыбнулась, осознавая, как изменился мой недавний ученик с того дня, о котором мы вели речь.
— Моей задачей тогда было не наделить тебя ответственностью, а реабилитировать. Во всех смыслах. Воскресить в тебе вкус к жизни. Пробудить желание найти место в этом мире. Захотеть в нем остаться. Постепенно научить принимать решения, сознавая их последствия. В этом, по большому счету, и заключается работа мастера, Вин. Брать ответственность за ученика. Да и потом, я и так подвела тебя, когда…
— То есть, ты считаешь, что подвела бы меня меньше, отдав на суд ребятам, без предупреждения? Если бы я, к примеру, ошибся с Гислиной?
В голосе моего ученика звучало отчуждение. Я посмотрела на него в упор и едва слышно уточнила:
— А ты, и правда, считаешь, что я бы тебя им отдала?..
Повисла тишина. Ирвин смотрел мне в глаза, не отрываясь, и пытался осознать услышанное. Об испытываемых им эмоциях я могла судить по прерывистому, дрожавшему на губах дыханию. Не отводя от него взгляда, я продолжила:
— Ирвин, жизнь человеку оставляют не для того, чтобы потом отобрать по первой прихоти. Когда я пришла к ребятам с просьбой поддержать нас, я понимала, что от их решения будет зависеть наша судьба. Меня они были готовы защитить в любом случае. А я не собиралась лишать своей защиты тебя. Ситуация была патовой. И Свят предложил тот уговор. Не скажу за всех, но Святоша точно понимал, что условие я выполнять не собиралась. Я простила тебе двойное предательство, я оставила тебя в живых, я продолжила твое обучение… Фактически, я растоптала Кодекс, который сама ревностно оберегала всю профессиональную жизнь. Ставки были запредельно высокими. Только дурак мог подумать, что я позволю другим причинить своему ученику вред, в качестве возмездия за какую-либо ошибку.
— Красавчик — дурак? — резко поинтересовался Вин.
— Нет, что ты. Красавчик классный. На самом деле. Он надежный и верный друг, очень открытый и прямолинейный человек. Порой, правда, чрезмерно категоричный и непримиримый. Но обижать меня он не стал бы никогда. Собственно, он и не хотел принимать выставленные условия, думаю, понимая, что я лгу, давая им слово. Согласиться на такой расклад Красавчика вынудили остальные. Да и сильно сомневаюсь, что они всерьез планировали тебя убить, в случае очередной ошибки. Все куда хуже. Соверши ты настоящую глупость, мы с тобой столкнулись бы с реакцией общества. И, с большой долей вероятности, нас бы убили. Обоих. Заступничество ребят не спасло бы, если б против нас выступили все остальные наемники. Выставленные Святом условия просто заставили меня быть еще осторожнее. Хотя, не скрою, тогда мне было страшно.