— Ами рассказала тебе обо мне? — спросила я, с интересом наблюдая непонятный мне контакт между двумя дампирами. Гислина ответила, не отводя взгляда от Вина.
— Да. Сразу же, как обнаружила твои особенности. Я помогла ей организовать несколько проверок, чтобы убедиться, что ты не зубастая. Выяснила о тебе все, что смогла. Но смогла немного.
— Ты знала, что я, в некотором смысле, результат экспериментов Габриэли? — затаив дыхание, уточнила я.
— Каких экспериментов? — Гис, словно через силу, оторвалась от Ирвина и посмотрела на меня с непониманием.
Я коротко и по-деловому сухо изложила ей узнанное от матери и от Габриэли.
— Вот сука… — прошипела Гислина, вновь выпуская клыки. — То есть, она на протяжении всего времени пыталась… Нет, Леди, я не знала. Если бы знала, я постаралась бы защитить тех, кто родился от твоего пращура. Я натерпелась от вампиров не меньше, чем натерпелась бы от охотников, коли мне не хватило бы ума скрываться. Я давно не питаю симпатии ни к одному из ваших видов. Но, если вампиров я искренне ненавижу, то к людям отношусь сочувственно. Я не отказалась бы вновь стать смертной, если б такой способ существовал. И те, кто отличаются от нас всех, достойны шанса на жизнь. На любую жизнь, исключающую пыточные камеры и походящие на них лабораторные застенки.
Этот опыт взаимодействия с Романом за его работой стал для меня самым тяжелым. До сего дня мне приходилось присутствовать на пытках тех, кто упорствовал. Держался. Ощущал за собой силу. Габриэле же было страшно. По-настоящему. Ужас сквозил в каждом её движении, невзирая на то, что вампирша изо всех сил старалась скрыть истинные чувства. Меня оглушало воспоминаниями, перебрасывая в тот день, когда я отвезла Вина к падальщикам. Ирвин обладал крепкой волей, держался предельно долго, но скрыть страх и боль от меня не смог даже в самом начале. И чужие переживания невыносимым грузом ложились на совесть.
Я не верила Габриэле ни на йоту, я понимала, что мое решение после зачистки катакомб было ошибочным: зубастая оказалась предательницей, и ни о какой лояльности людям речи не шло изначально. Но она куда больше походила на человека, чем все виденные мной дотоле вампиры. Обычная женщина, с ужасом представлявшая собственные боль и мучения, ожидавшая развития ситуации с вызывавшей мурашки обреченностью жертвы. Язвительный оскал, демонстрируемый ею охотникам, был лишь вывеской, ширмой, призванной не столько скрыть истинные чувства, сколько подпитать собственные решимость и выносливость.
Гислине оставили свободу. Она с полунасмешливой интонацией поинтересовалась, не желает ли Гася все же воспользоваться её предложением насчет наручников, но та только отмахнулась. Я подумала, что уверенность в собственных силах однажды может погубить мою подругу, но комментировать вслух не стала: мы находились на территории охотников, после смерти Юзефа, Агата обрела полную власть, а спорить с лидером, да еще и прилюдно — идея так себе. Пока оставалось довольствоваться тем, что Гис, как и Ирвин, на территории деревни была пленницей: выйти за пределы барьеров зубастые, любого вида, не могли. Если, разумеется, не существовало еще какого-то способа, кроме вшитого в тело серебра. Гася предложила Гислине побеседовать с бывшей подопечной, а после, если этот способ не принесет результатов, обещала дать волю Роману.
Ирвин дернулся, едва мы переступили порог тюрьмы. Миновав тесный тамбур, мы вошли в основную комнату, и тут уже мой ученик напрягся по-настоящему, неожиданно оскалившись.
— Вин? — с тревогой произнесла я, не понимая причины его реакции. Дампир сжал кулаки, тело его напружинилось, словно изготовившись к броску. — Что-то не так?
— Чем тут пахнет? — процедил он, явно сдерживая ярость из последних сил.
Я втянула воздух, насыщенный ароматами трав, приятными, легкими. Почти успокаивающими. Вин поднес кулак ко рту и впился резцами в кожу. Его била дрожь. Лицо побелело, скулы выступили четче, а глаза превратились в два ярко пылавших ненавистью уголька.
Ромек пожал плечами и пояснил:
— Травяной настой. Помогает ослабить выдержку вампиров. Тормозит заживление. Усиливает чувствительность. Немного боярышника, немного дуба, парочка трав с седативным действием… Вербена, как основной компонент — вытягивает силы, снижает регенерацию зубастых. Смазать инструменты, и вперед… А что?