— Тем не менее, когда пришлось выбирать Леди, она, почему-то, скрыла от нас твои художества, — прошипел Красавчик, сверля недруга взглядом. — И это будучи человеком! О каком доверии может идти речь, если…
— А ты, как погляжу, больно сведущ в вопросах доверия и воспитания щенков! — вспылила я, тоже вскакивая. — Хотя сам еще ни одного не воспитал. Зато так и норовишь подленько, исподтишка, зацепить того, кому и так непросто держать равновесие. Так попробуй сам! Попробуй взять на себя ответственность за чужую жизнь и чужую боль, Красавчик! Попробуй спать спокойно после того, как тебе придется обречь на страдания и смерть того, к кому ты успел привязаться! Того, в чьей вине ты не уверен до конца! Попробуй не просыпаться от кошмаров, и…
Ирвин, безнадежно пытавшийся погасить вспышку моей ярости, обхватил меня руками за плечи и притянул к себе. Но было поздно. В баре давно уже воцарилась тишина. Даже музыка смолкла. Я, отдавшись ярости, выплеснув, наконец, скопившуюся обиду на Красавчика, сама не заметила, как оскалилась, демонстрируя всем присутствующим в старшем баре увеличившиеся клыки. Несколько наемников поднялись с мест и приблизились. Другие тоже вскочили, но остались у своих столов. Повисла тяжелая, гнетущая атмосфера предчувствия скорой схватки.
— Выход в атриум, — едва слышно проговорил Мрак, уверенный, что я различу его слова. — Быстро.
Но опоздал и он. Дозорный и пара его приятелей зашли сбоку, отрезая нам с Ирвином путь наружу.
— Так это, все-таки, случилось, — произнес высокий, похожий на маяк рыжеволосый наемник, с интересом разглядывая меня. — Ну и как там, Леди? На другой стороне?
— Не вижу существенных отличий, — пожала плечами я, вновь обретая контроль над собой. — И «это» не случилось. Случилась производственная травма.
— Да какая разница, — подал голос другой наемник. — Сожалею, но теперь ты окончательно перешла в разряд наших врагов. Хотя, если уж тебя не смутила роль вампирской подстилки, полагаю, и обращение не вызвало отвращения.
Боковым зрением я различила еще один рыжий сполох и, скользнув взглядом в противоположную сторону, увидела Фрею. Та, убедившись, что я заметила её, выразительно толкнула неприметную дверь в самом углу зала, и тут же отошла в сторону, изображая желание немедленно скрыться от назревавшего конфликта. Крепко стиснув ладонь Ирвина, я отступила назад, обойдя стол. Дампир последовал за мной без возражений.
— Узость твоего мышления прискорбна, — хмыкнула я. — Вместо того, чтобы оценить возможности нового союза, ты предпочитаешь множить вражду. Что ж, вечер перестал быть томным. Зла я на вас не держу, коллеги, и проливать вашу кровь не желаю.
— Еще бы, — удовлетворенно хмыкнул третий наемник. — Особенно при текущем количественном соотношении сторон.
Отступая к обозначенной Фреей двери, я углядела в толпе знакомую русоволосую шевелюру, венчавшую лицо со шрамом на виске и окликнула:
— Саламандра!
— Да, Леди? — кисло отозвался тот.
— Верни мне долг.
Наемник изумленно уставился на меня, не вполне доверяя услышанному.
— Ты просишь меня убить кого-то из наших коллег?
— Я прошу не позволить им убить нас, — парировала я. — И мы в расчете.
Саламандра хмыкнул, выбрался из уплотнившейся толпы, подошел ближе и уточнил, разворачиваясь спиной к нам:
— Я должен тебе одну жизнь, Леди.
— Ну, так со второй я подсоблю, — пожал плечами Красавчик, обходя стол и присоединяясь к коллеге. — Я должен Леди намного больше, чем одну жизнь. И, в отличие от вас, добро помню. Невзирая на имеющиеся противоречия. Морд Леди разбила уйму, тут спора нет. Но вот скольких из вас она выручила, а, мужики?
— Я в деле, — громко произнес Артист, резким жестом отодвигая стоявших перед ним коллег. — У меня к Леди претензий нет. Зато есть уважение. И не готов я решать судьбу человека, не имея ровным счетом никаких данных.
Свят, подмигнув мне, медленно поднялся, сразу сконцентрировав взгляды на своей мощной фигуре, и, не спеша, шагнул к формировавшемуся заслону. Остальные ребята тоже сдвинулись со своих мест.
— Идите, — кивнул мне Мрак, задержавшись на моем лице долгим взглядом.
— Спасибо, — кивнула я, повернув дверную ручку.
— На заказе сочтемся… — донеслось до нас, когда мы уже переступили порог бара. Прежняя жизнь закончилась, подведя черту под всеми моими терзаниями. А новая встретила нас кружевным полумраком атриума и пушистыми снежинками, опускавшимися на лицо. Зима приветствовала тех, до кого уже не могла дотянуться.
Конец