— А ты-то что здесь делаешь? У тебя же, вроде, сегодня заказов нет?
— Тебя ждал, если честно, — сознался тот. — Твой заказ затянулся. Телефон не отвечал. Мы все здорово перенервничали.
«Мы все». Вин раздраженно фыркнул:
— А если бы я здесь не появился сегодня?
— Я был уверен, что ты заедешь. Ночевать-то где собираешься?
— Понятия не имею, — рассеянно бросил дампир. — По ходу разберусь.
Разошлись они лишь спустя полтора часа. Солнце, ласково гладившее крыши зданий золотисто-розовым светом, уже направляло жизнь в привычную колею. На пустующих в ночи улицах началось неторопливое движение просыпавшегося города. Труженики ночных смен торопились домой, сдавая дежурный пост своим дневным собратьям. Дворники приводили в порядок мостовые. Те, кому не повезло начинать рабочий день, когда большая часть жителей еще имела в запасе пару-другую часов сладкого утреннего сна, потирали глаза и, зевая, автоматически следовали привычными маршрутами. Появились автомобили, двигавшиеся так же лениво и заторможено, как и редкие пешеходы. Саня предложил Ирвину поехать к ним в логово, но тот отказался, уточнив, что созерцать понимающе-ироничную физиономию Мрака ему не доставит абсолютно никакого удовольствия. Дампир прекрасно сознавал, что его поведение более всего походит на юношескую истерию, но и на данное обстоятельство ему было плевать. В последние пару недель плеваться хотелось постоянно.
В итоге, посидев минут десять в машине, соображая, не стоит ли выехать из города и поспать прямо в автомобиле, припарковавшись где-нибудь в лесочке, Вин вздохнул и решился. Воспользовавшись городским телефоном, он набрал цифры, хранившиеся в памяти. Лучшей иллюстрацией его отношения к владелице номера стало то, что дампир не испытывал ни малейших угрызений совести, прерывая ее утренний сон.
Дом располагался в северной части Грожена, в одном из районов, застроенных сравнительно недавно. Во всяком случае, дампир, в своей человеческой жизни бывавший в этих краях нечасто, смутно припоминал заросший травой пустырь. Поднявшись на десятый этаж пешком, Ирвин уже протянул руку к звонку, но дверь внезапно отворилась, являя наспех причесанную и одетую в длинную, до середины бедра, футболку хозяйку квартиры. Темно-серые глаза взирали на него с искренним удивлением. Собственно, они стали единственной промашкой: черные волосы, пусть и остриженные выше плеч, стройное тело, рост и даже тембр голоса совпадали до мелочей. Раньше дампира все это устраивало. Сейчас же сходство вызвало прилив злости и желание потащить девушку в ванную, заставив немедленно перекрасить волосы. Или хотя бы надеть парик.
— Ты умеешь делать сюрпризы, — проговорила она, смерив его взглядом с ног до головы. Рабочий доспех Вин, все же, снял, переодевшись в джинсы, футболку и легкую ветровку. Черные волосы он собрал в хвост, открыв высокие скулы и бледные виски. Наверное, следовало еще и побриться, но в последние несколько дней Ирвин не уделял своей внешности особого внимания. Сойдет и так.
— Соскучился, — соврал он, улыбаясь. В крови все еще бурлила злость. Усталость постепенно накатывалась, но до желания провалиться в сон дампиру было еще далеко. Хотелось бы верить, что причиной донельзя раздраженного состояния был тяжелый заказ, но врать себе Вин не умел. Вот остальным — запросто.
— День был тяжелый, засиделся на работе допоздна, потом заскочил в бар, и вдруг понял, что думаю только о тебе, — слова слетали с языка легко и непринужденно, словно, действительно, были правдой. Дампир шагнул внутрь, мимо посторонившейся девушки, прикрыл дверь и обвил рукой тонкую талию, притягивая хозяйку квартиры к себе. — Надеюсь, ты сегодня не планировала как следует выспаться?
— Вообще-то, мне на работу через четыре часа, — недовольно проворчала та. — Но, так и быть, я готова пожертвовать оставшимся временем.
Телефон он включил уже в машине, отъехав от гостеприимного жилища приютившей его на утренние часы случайной любовницы на пару кварталов. На самом деле, куда податься дальше, дампир не знал. Требовалось как следует все обдумать. Вновь снимать жилье на сутки или несколько дней не хотелось: неопределенность осточертела. Нужно было уже набраться смелости и сделать какой-то решительный шаг, внеся в собственную жизнь ясность. Проблема заключалась в том, что Вин сам толком не знал, чего именно хочет. На протяжении последней пары недель всеми его действиями руководила исключительно злость, отправив логику в отставку на неопределенный срок. Видимо, пришло время унять эмоции.